14. Глава 2.4

В глазах сидящего напротив мелькнула заинтересованность. Он даже вперед подался, чтобы подтвердить или опровергнуть свою догадку, если судить по его виду. И мне все же пришлось рассказать, что и как произошло. В конце вздохнула и посмотрела в окно. На адвоката смотреть не могла, чтобы не видеть на его лице… Что? Разочарования? Недоверия? Этого я пока и сама не поняла, чего опасаюсь больше. Но все же, наверное, меня еще и его недоверие пугало. А ну как решит, что я все это выдумала?
— Одно мне непонятно, почему все как один судьи повелись на эту гнусную ложь? О чем они вообще думали? — вопросы, конечно, риторические, но сейчас я просто выплескивала свое негодование, которое меня распирало.
— О наживе, — дернул плечом Тэйн. — Многие ни разу толком не видели артефакты истины в действии, как правило все судилища проходили слишком очевидно и предсказуемо, подобной ситуации до недавних пор не возникало. Потому и решили, что все это сказки о справедливом возмездии за ложь. Ведь вам наверняка известно, что за последние несколько десятков лет артефакты ни разу не дали о себе знать.
Я кивнула. Все именно так и было. В какое-то мгновение мне даже стало казаться, что это просто красивая сказка для тех, кто жаждет справедливости, да и в Академии нам говорили, что артефакты уже могут быть разряжены, раз перестали реагировать.
— Но ведь и я, и судьи видели, как камни сияют красным, когда лорд врал, причем откровенно, словно издеваясь над всеми, — я даже руками стала махать, взбудораженная подобным.
— Так вот из-за чего все артефакты взорвались, — протянул тот, заставив меня подскочить на месте. Я потрясенно уставилась на него и, запинаясь, переспросила:
— Что взорвалось? Артефакты?
— Да. Вы ведь прекрасно и сами знали, что установленные специальные артефакты реагируют на ложь. Именно поэтому там невозможно никого подкупить, при вынесении вердикта все равно истина будет озвучена не только судьей, но и кристаллами. Видимо представители правопорядка слишком расслабились за долгое время, решив, что способны обмануть правосудие. Но кристаллы с этим не согласились. Вот они как раз и взорвались. Трое в лечебнице, четвертый в стазисе, наверняка тот, кто вас так усердно обвинял. Еще один успел сбежать, один из сотрудников департамента, прекрасно нам с вами знакомый — Сторн. Продажная шкура. А вот какому-то мальчонке, находящемуся там же, повезло. На нем ни царапины, только на руках браслеты, фиксирующие отработку за провинность. И сейчас я понял из-за чего. Его вина в завышении цены и утаивании опасного артефакта. За это не судят строго, но наказание положено.
— Этот гаденыш Сторн наверняка и договорился с остальными, чтобы отомстить мне. Он же мои услуги просто продавал всему департаменту, заставляя меня на практике писать всем отчеты, сам за это греб кучу денег. А мои слова о половине заработка ему ой как не понравились. Отомстил. Недаром я предчувствовала гадость, когда меня совсем без подготовки привели на судилище. Так никто и никогда не делает, я как минимум за сутки должна была ознакомиться с делами.
— И ты права. С наскока никого к залу справедливости не подпускают. А Сторн еще свое отгребет. На него многие обижены и злы. Но справедливое возмездие его отыщет.
И так он это сказал, что я сразу поверила: именно это и произойдет. Но все самой хотелось добраться до нее побыстрее, чтобы лично явить свою месть. Надеюсь, он доживет до моего возвращения. Тот факт, что мужчина снова перешел на уже привычное тыканье, прошел мимо меня. Тут, наверное, сказалась привычка, если в первые несколько дней я еще возмущалась таким поведением лорда, то потом плюнула. Пусть как хочет обращается, лишь бы не донимал, а держался от меня подальше. Вот и сейчас я спокойно отреагировала на такой переход.