– Нет, если буду выполнять какую-нибудь работу. – Сняв с полки щетку и гребешок, она похлопала Лиса по плечу. – Ну, хватит есть.

– Вы не можете ухаживать за моими лошадьми!

– Почему нет? Я всегда с удовольствием это делаю.

Десима проводила щеткой и гребнем по шее лошади длинными резкими движениями. Эдам наблюдал как зачарованный. У нее были сильные руки, она не гладила шею щеткой, а массировала кожу и мускулы.

Сильная, уверенная, высокая, по-своему женственная. Эдам смотрел на нее и сравнивал с богиней или амазонкой с длинными ногами и пышной гривой волос.

– У него холодные ноги. – Нагнувшись, Десима проводила руками по ногам Лиса. – Вроде бы он вчера ничего не растянул.

– Отлично. – Эдам не знал, что и сказать.

– Вы уже закончили с другими? Я не прочь позавтракать. – Это была не жалоба, а всего лишь веселое замечание.

– Нет, осталось полторы лошади. – И шагнул назад, чтобы покончить с работой. Он молился, чтобы каким-нибудь чудом миссис Читти появилась, прежде чем ему станет известно о Десиме что-нибудь еще привлекательное.

– Я обгоню вас, – сказала она. – Как зовут вашу вторую охотничью лошадь?

– Аякс.

– Давайте посмотрим, кто первый доберется до хвоста Аякса.

Смеясь, Эдам двинулся вперед. Они встретились в стойле Аякса.

Десима оказалась прижатой к плечу Аякса – мощный корпус лошади не поддавался ее спине. Эдам оказался прямо перед ней – в его глазах был насмешливый вызов.

Его рубашка была расстегнута на шее, демонстрируя дразнящий блеск темных волос; закатанные рукава обнажали сильные мускулистые руки, поднятые в притворной угрозе. Ее словно обдало жаром мужского тела, с его возбуждающим запахом свежего пота и кожи.

Десима подумала, что она никогда в жизни не видела более «мужского» зрелища. Внезапно она осознала, что не может совладать с собой, играя с непонятными ей силами, и выставит себя в глупом свете, что бы ни произошло дальше.

– Вы выиграли. Пойду готовить завтрак. – Она очень надеялась, что ее уход из конюшни выглядит достойно.

– Посмотри на себя! – сердито пробормотала Десима, глядя в зеркало.

Нос у нее был розовым, а щеки красными. Проклятые веснушки выступали так, словно каждую нарисовали чернилами. Волосы растрепались, а лицо казалось изможденным бессонницей. Сейчас она выглядела на все свои двадцать семь лет, если не больше. Десима скорчила себе рожу и поморщилась, глядя на свой рот. Ей давали понять, что широкий рот – не худшая из черт ее лица, а всего лишь одна из многих, но это не помогало. «Рыбьи губы» – так называли ее младшие кузины, когда они были детьми.

Как она могла подумать, что способна превратиться в уверенную независимую женщину, которая сама определяет свой образ жизни? Возможно, такое достижимо, но не за один день и одну ночь, не в компании светского мужчины, который был слишком джентльмен, чтобы смеяться над ней.

«Он смеется надо мной, – бормотал жалобный внутренний голос. – Он находит меня забавной». «Как ты нашла бы забавным ребенка, подражающего взрослым», – отозвался другой, циничный голос. Вчера вечером ей не нужен был бренди, чтобы у нее закружилась голова, – она и так была пьяна от свободы, возбуждения и чувства опасности, поэтому вела себя как… как дура.

Десима вытерла руки полотенцем, сбросила шаль и нашла фартук. Бекон, хлеб, одно яйцо. Для троих достаточно, но Бейтс, должно быть, уже проснулся и голоден.

Нож, хлебная доска, вилка. Что нужно для приготовления бекона? Вероятно, сковорода.

Он может в любую минуту вернуться и поинтересоваться, почему она вдруг убежала.