Однажды на ярмарке в Лонг-Вэлли побывал владелец галереи искусств из Далласа и увидел их работы. Он сказал, что и бабушка, и мама очень талантливы, и предложил им сделать что-нибудь на продажу. Но бабушка объяснила, что это не доставляет ей никакого удовольствия. А мама сослалась на усталость и отказалась выполнить заказ этого человека. Да, ведь бабуля еще замечательно готовит! Она обожает все «натуральное», выращенное своими руками – такое, как овощи или цветы прямо с грядки, но никогда нельзя угадать, что она сделает с ними – украсит стол или положит на тарелку. И то и другое у нее получается просто здорово!

Она глотнула кока-колы, а затем продолжала:

– А дедушка любит копаться в саду: он ставит опыты, выясняя, как сделать, чтобы овощи росли лучше и были крупнее. Но больше всего ему нравится мастерить.

– Что он мастерит? – заинтересованно спросила Диана.

– Из дерева он творит чудеса – стульчики-качалки для малышей, сараи, которые выглядят как коттеджи, или крохотную мебель для кукольного домика. А бабушка потом раскрашивает его вещицы. Мне не терпится показать тебе домик, который дедушка сделал для меня. Представляешь, там пятнадцать комнат, настоящая кровля и цветочные горшки на окнах!

– Похоже, таких людей я еще не встречала, – ответила Диана, но Кори уже задумалась о том, что тревожило ее с первого дня, когда она пробралась в спальню Дианы, когда та еще была в Европе.

– Диана, – начала Кори притворно-строго, созерцая безукоризненный порядок в этой милой комнате, – неужели тебе не говорили, что поддерживать такую стерильность просто вредно?

Вместо того чтобы справедливо пошутить по поводу неряшливости самой Кори, Диана с рассеянным видом откусила печенье и задумчиво оглядела комнату.

– Пожалуй, ты права, – подтвердила она. – Моя организованная натура предпочитает симметрию и порядок. А может, все дело в том, что во мне сочетаются одержимость и потребность…

Кори приподняла бровь:

– Это еще что такое?

– Глупости. – Диана на секунду замолчала, отряхивая руки от крошек. – Просто нелепая причуда.

– Но ведь ты не чокнутая! – преданно и воодушевленно возразила Кори, жадно надкусив печенье. Оно разломилось, и половина упала на колени Дианы.

Подобрав кусочек, Диана протянула его подруге.

– Должно быть, у меня некая потребность поддерживать порядок – чтобы хоть отчасти управлять событиями. Наверное, это возникло потому, что моя мама умерла, когда я была еще совсем маленькой, а год спустя умерли мои бабушка и дедушка.

– Какая связь между смертью твоей матери и тем, что ты расставляешь обувь по алфавиту?

– Мне кажется, что если я буду содержать все в идеальном порядке и как можно лучше справляться с домашними делами, такой же упорядоченной будет и моя жизнь. В ней не случится ничего плохого.

Кори ошеломленно уставилась на сестру:

– От кого ты услышала такую чепуху?

– От врача, к которому папа возил меня после смерти бабушки и дедушки. Этот психоаналитик собирался помочь мне справиться с утратой стольких родных людей сразу.

– Какой болван! С благими намерениями он наговорил тебе всякой ерунды и заставил почувствовать себя ненормальной?

– Нет, все это он втолковывал папе, а я их подслушала.

– И что же ответил папа?

– Он сказал, что этому человеку самому не помешает обратиться к психоаналитику. Понимаешь, в Ривер-Оукс принято водить детей на приемы к психоаналитикам. Окружающие посоветовали папе так поступить, и в конце концов он послушался.

Кори вернулась к прежним мыслям:

– Поддразнивая тебя аккуратностью, я просто пыталась объяснить: удивительно, что мы с тобой так здорово подружились, несмотря на то что мы такие разные. Иногда я кажусь самой себе безнадежно заблудшей овечкой, которую ты из милости приняла под свое крыло – зная, что я никогда не стану такой, как ты. Бабушка говорит, что горбатого могила исправит и что из свиного уха не сошьешь шелкового кошелька.