Очень уж опасливые слухи о том колдуне ходили. Волей-неволей станешь осторожничать. Сказывали, будто бы он дважды Царьград брал. Землю в Святой земле какую-то отбил. Диво-дивное. Но на то он и колдун-чародей, чтобы такие чудеса творить. А им-то на кой леший все это сдалось? Вот и создавали видимость несения караульной службы. Вроде как заступали, да только из башен не выходили и либо дремали, либо лясы точили, либо в кости играли, либо еще как-то время коротали. Службы же дурной не несли. Жили же как-то раньше? Жили. И нормально жили. Чего менять уклад старинный?

Вот с этими мыслями, посетившими Козьму в очередной раз, он решил выйти до ветра.

Сходил.

Сделал свое мокрое дело.

Однако на обратном пути какой-то бес потащил его на стену. Проветриться. Они ведь тихо квасили. Отмечали рождение сына у одного из своих товарищей. Так что он изрядно набрался. Ну и, дабы не ударить в грязь лицом, посчитал важным освежиться. Прохладный октябрьский ветер бодрил нешуточно.

Вышел он, значит, на стену.

Зевнул.

Потер лицо руками.

И замер, заметив нечто странное в бойнице.

Медленно повернулся и ахнул – со стороны Невы к крепости надвигалась целая армада всяких лодок и корабликов. Небольших, разумеется. Иначе бы проскочить пороги невские им не удалось.

Откуда их столько?

Козьма потряс головой, пытаясь отогнать наваждение. Но нет – оно никуда не делось.

Протер глаза. Опять никакого эффекта.

Перекрестился, пробубнив краткую молитву-заговор, дабы бесы его во искушение не вводили. Но ничего не поменялось. Корабли с лодками некуда не подевались.

Посему он подорвался и побежал к своим.

– Беда! Беда!

– Чего орешь?! – раздраженно воскликнул старший караула, поднимая сонное лицо со стола, где он последние пару часов и отдыхал, оглашая при этом всю башню богатырским храпом.

– Лодки там! Много. В них ратные люди.

– Чьи?

– Да бес их разберет!

Старший караула не без труда встал. По лестнице с огромным трудом взобрался на этаж выше, где располагались бойницы, из-за чего находиться было прохладно и очень некомфортно. Выглянул в одну из них. И мигом протрезвел.

– Твою мать… – тихо прохрипел он.

– Кто там? – крикнул кто-то из бойцов караула.

– Немцы какие-то. Али шведы, али еще кто…

Хмель стремительно отступал. С каждым взмахом весел на кораблях странных гостей.

Но шума не поднимали.

Многократно зачитанные дьячком на «политзанятиях» устав и краткий свод тактических приемов прорезался в воспоминаниях. И старший караула, отправив посыльного к воеводе, начал делать то, что ему предписывалось. Как оказалось, он все это достаточно отчетливо помнил. Выучил невольно за почти год долбежки. Сами всплывали в голове все необходимые слова.

Подчиненные его также не суетились.

Служилые из бедных помещиков, с пустых поместий или лишенные коих, жили только с этой крепости и только за ее счет. И очень дорожили возможностью хотя бы такого формата несения службы. Так что хоть и выделывались в некотором диапазоне, но своих командиров слушались. Ведь от них зависело их будущее. В прямом и переносном смысле. Вот и теперь, поняв, что дело серьезное, не стали дергаться и просто заглядывали в рот своему командиру.

И не только тут.

Крепость оживала.

Но тихо так. Незаметно.

Так что, когда к причалу подошли первые лодки и из них посыпали бойцы, все уже находились на своих местах. Но сидели тихо и вида не подавали. И что очень важно – ворота оставались открытыми. Ведь кто может угрожать островной крепости в этих краях в такое время? Правильно. Никто. Вот и не морочились. Все-таки тяжелые дубовые вороты открывать-закрывать не самое приятное удовольствие.