– От этого мне не легче. Мы потеряли нашего друга. Заменить его будет невозможно.

– Можно я задам вам очень личный вопрос?

– Давайте.

– Почему вы не стали руководителем компании? Вы ведь первый вице-президент. Только не говорите мне о том, что у вас были две судимости. Они уже погашены. Да и ваша национальность тоже совершенно не принципиальна.

Халифман улыбнулся и ответил:

– У меня только восемнадцать с половиной процентов акций, а у Алексея – двадцать один. Пока не решен вопрос с акциями Виноградовых, у Куропаткина больше прав. Петр предложил меня на должность первого вице-президента только потому, что мы были настоящими друзьями. Куропаткин пришел позже. У него вначале вообще ничего не было. Потом он начал осторожно покупать акции. Мы все об этом знали и даже поощряли. Ведь когда сотрудники компании являются еще и акционерами, они работают с утроенной энергией, фактически на самих себя. Такое явление одобряется во всех компаниях. Гораздо выгоднее иметь совладельцев компании среди сотрудников, чем на стороне.

– Это я понимаю. И сколько же акций оказалось на данный момент у вашего нового руководителя?

– Четыре процента. Об этом все знают. Мы публикуем бюллетени с именами владельцев акций. Это не такой уж большой секрет. У нас солидная компания, акции которой продаются даже на Нью-Йоркской бирже.

– Где он был в тот вечер?

– В Санкт-Петербурге. Ездил на конференцию. Выступал там как раз на вечернем заседании. И прилетел сразу, как только узнал о трагедии.

– Ваш начальник службы безопасности был в доме, когда это произошло, – напомнил Дронго. – Он давно работает в компании?

– Олег Ефимович? Уже пять лет. Он пришел к нам сразу, как только вышел на пенсию. По-моему, Пете предложили его взять. Да, позвонил какой-то высокий чин из Министерства обороны. Мы не могли отказать, они наши основные заказчики.

– А кто был до этого?

– Савелий Борисович Кравчук. Ему было уже за шестьдесят, и он написал заявление об уходе.

– В шестьдесят лет?

– Была проведена своеобразная рокировка. Его сын работает в ФСБ. Он получил очередное повышение, а отец освободил место для своего преемника. Кравчук был доволен. Я его недавно видел, он сейчас разводит клубнику и имеет неплохой доход со своего подсобного хозяйства. Построил два больших парника.

– Там еще был друг хозяина дома – Тариел Автандилович Давитиани со своей супругой. Вы давно его знаете?

– Несколько лет. Они подружились с семьей Виноградовых на отдыхе, когда вместе были в Испании. С тех пор часто общались. Давитиани работает представителем какого-то агрохолдинга в Европе. Достаточно состоятельный человек.

– Вы не обратили внимания, кто именно поднимался на второй этаж?

– Конечно, нет. Давитиани рассказывал анекдоты, всем было смешно, мы сидели, расслабившись. Никто не думал, что вечер закончится такой трагедией.

– Там была еще Камилла, подруга супруги Виноградова.

– Очень своеобразный экземпляр, – заявил Халифман и улыбнулся. – Очень современная женщина буквально во всем. От пластической хирургии до стиля жизни. По-моему, ее отец какой-то среднеазиатский олигарх или видный политик. А может, то и другое одновременно.

– Откуда она?

– Из Средней Азии. А почему вы спрашиваете? Разве это имеет значение?

– В среднеазиатских республиках настоящие олигархи – это всегда политики. И наоборот, – пояснил Дронго.

– Да-да. Вот она и прожигает жизнь в Москве и в Европе. Несмотря на относительную молодость, она уже раз пять или шесть ложилась под нож пластического хирурга. Это сейчас модно. Они дружат с Валентиной, и я замечал все изменения, произошедшие с ней за последние годы. Красотка нарастила грудь, надула губы, сделала скулы, подтянула глаза. В общем, нож искусного хирурга и никакой магии.