Тогда-то Нинка и поняла, что ее прелесть в естественности. Необязательно кого-то корчить, лучше оставаться собой, чтобы на тебя смотрели: брать одежду на распродажах, продукты по акциям, есть со смаком, потеть, копая картошку, хмелеть от сладкого шампанского и чихвостить бывших.

Она купила себе квартиру. Самую обычную, не элитную, да и не было таких в их городке, зато не в ипотеку, а за наличку. Накопила! И «подушку безопасности» подготовила. Только после этого Нинка уволилась, чтобы зажить припеваючи.

Первый год она была счастлива лишь тем, что не нужно вставать в ранний час, ехать на другой конец города в зной и стужу на маршрутке, ждать пятницы, чтобы по-настоящему расслабиться, в отпуск ходить по графику. Теперь она сама себе хозяйка и может хоть весь день валяться, хоть с места срываться по желанию, хоть переезжать к любимому Красному морю. На хату в Хургаде она тоже смогла бы найти денег.

И вот Нинке тридцать шесть. Она успешна, финансово стабильна, всегда сыта, все чаще чуть пьяна, отправляется в путешествия каждый квартал, но личного счастья так и нет. Египтяне забыты, с ними каши не сваришь, местные ею давно не рассматриваются. Столичные мужчины интересовали одно время. Был период, когда Бусинку на телевидение приглашали. В паре шоу она участие приняла, там с мужчинками познакомилась, – да оказались они все понаехавшими без кола и двора, еще и инфантильными, витающими в облаках без пяти минут паразитами. Один редактор очень ей понравился. Все звал в Москву. Хотел, чтоб она жилье сняла, он к ней переехал, и они вместе продвигали ее канал. Нинка даже думать не стала – послала парня. А после провела один из своих коронных эфиров, где и шампанское, и слезы рекой…

А две недели назад произошло чудо!

Бусинке написал личное сообщение мужчина, который очень ее заинтересовал. Он был на нее подписан несколько месяцев, всегда оставлял только положительные комментарии и отправлял донаты. Его звали Женей Бондаревым. Он постоянно разъезжал по стране по работе, был холост, умен, обворожителен. И по возрасту подходил – ему исполнилось сорок.

Женя сообщил, что будет в их краях, и если Бусинка пожелает, то заедет в их городок. Пригласил в ресторан. Обещал вести себя как джентльмен. Нинель согласилась на встречу и забронировала столик в самом приличном заведении. На семь вечера! А сейчас шесть, но она все еще не собрана…

Опять поправилась и заметила это только что. В пижамах и спортивных костюмах из трикотажа она казалась себе той же, что и в прошлом году. Но нарядное платье, ярко-красное, с декольте и разрезами сбоку, в котором она блистала на банкете, что устроила коллегам в честь увольнения, едва на ней застегнулось. Нинель смогла себя втиснуть в него, и у нее даже получалось дышать, пусть и не полной грудью, но есть в этом наряде она не смогла бы. Даже овощной салат, попав в живот, растянул бы его, а она намеревалась заказать еще и жареного мяса с картошкой. От десерта тоже не отказалась бы. Ниночка любила сладенькое, поэтому и набирала стабильно по два-три кило за год.

Платье пришлось снять, облачиться в повседневный костюм. Не спортивный, уже хорошо! А волосы собрать в хвост, потому что укладка а-ля Мерлин Монро под него не подходила. И все же Нинель себе нравилась. Фигура пропорциональная, хоть и пышная, лицо симпатичное, волосы от природы светлые, волнистые, а губы она себе регулярно подкалывала, потому что маленький капризный ротик ей не шел даже тридцать кило назад.

Послав своему отражению воздушный поцелуй, Нинель покинула квартиру. Настроение было приподнятым, несмотря ни на что.