Стас был примерно метр восемьдесят, может, выше. Плечи широкие, но по очертаниям фигуры заметно, что он не перекаченный, да и в тюрьме явно отощал. У него глубокий голос с интонацией самоиронии, а улыбка оказалась широкой и заразительной. Даже печать вселенской усталости на лице придавала ему шарма.

Архипов – из тех, кто рожден с чувством стиля. Наверное, девчонки вешались на него еще в средней школе. Репутация плохого мальчика – это же как магнит…

«Пай-девочкам нравится, когда их имеют плохие мальчики. Это аксиома», – вспомнилась фраза подруги Насти Тереховой. Да уж, слабую волю такой парень, как Стас, подавит одним щелчком пальцев.

У него были светлые волосы, темные у корней, длинная челка, зачесанная наверх… Его обривали год назад, наверное. Неужели он ничего не чувствовал, как и пытается представить? Даже когда его унижали? С самооценкой у него явный перекос в минусовую сторону, хотя когда-то, наверное, была завышена. Не человек, а кардиограмма.

Легко понять отчима, который решил вытащить Стаса из болота. Саня всей душой чувствовала, что свершилась справедливость. Была в Архипове какая-то необычная черта, которая цепляла окружающих и оголяла нервы.

Очень хотелось поговорить с ним еще, но пришел Володя. Саня даже вздрогнула, когда раздался звонок, потому что забыла о собственном парне. От этого она почувствовала себя без вины виноватой и, когда Володя склонился, чтобы ее поцеловать, машинально отвернулась. Если Саня нервничала, то не любила, чтобы к ней прикасались.

– Володя, разреши представить моего нового телохранителя, Станислава.

Мужчины оценивающе посмотрели друг на друга.

– Не знал, что Валентин Геннадьевич уже выбрал кандидата. Я надеялся помочь, – участливо сказал Володя, но на это замечание нечего было ответить, и оно сиротой повисло в воздухе.

Стас вернулся к дивану и спешно собрал досье, чтобы скрыть от чужих глаз, а Саня только сейчас сообразила, что из-за размышлений о новом «сожителе» не успела переодеться и ходила по квартире в домашнем сарафане.

– Володя, дай мне пять минут, пожалуйста.

– Конечно. Не торопись.

«Ага, чтобы ты мог поговорить со Стасом», – улыбнулась про себя Саня и полетела в спальню.

Большая встроенная гардеробная была полна новой одежды, длинными рядами стояли туфли. Косметический столик изготовили, как утверждал дизайнер, по примеру Пэрис Хилтон, хотя для Сани все эти нюансы не имели никакого значения. Просто отчим любил баловать новую семью.

Все вокруг уверены, что Санька – его родная дочь, но это не так. Они действительно настолько похожи и внешне, и по характеру, что сродни чуду. Вообще, да – это самое настоящее чудо, что мама встретилась с Прохоровым после стольких лет. А подстегнул к этому не кто иной, как сын питерского криминального авторитета Ираклия Василевского, когда посмел угрожать Сане, «наивной девочке».

Она наспех вытащила черный шелковый комплект белья, с бюстгальтером без бретелек. Все-таки коктейльное платье – с открытым лифом. Нюансы-нюансы… Проще изучить Уголовный кодекс, чем веяния моды. Но как Саня уважала других людей, так и себя не обижала. Еще в школе она поняла, что жизнь – это усилие. Прикладываешь усилия – получаешь результат. И внешность тоже стоит того, чтобы о ней позаботиться.

Выбрав бардовое платье до колен, из шелкового кружева, Саня обула открытые туфли с тонкими ремешками, быстро подкрасилась и, затолкав в маленький клатч свой белый смартфон, поторопилась в гостиную.

По оскорбленному виду Володи стало ясно, что Стас его просто-напросто проигнорировал. Володя очень гордый, насколько Саня успела узнать. Он относился к равным как к конкурентам и среди друзей таких не держал. А Стаса он воспринял как равного, не зря ведь насупился.