- А если я не хочу? – тихо спрашивает она.

- Ты хочешь. Твоё тело трясёт от желания обхватить мой член. Твоя киска истекает, как подтаявшее мороженное, предлагая себя попробовать. Твой мозг пока сопротивляется, но это до тех пор, пока ты его держишь в каких-то сраных рамках верности. Как только ты поймёшь, что твой муж не достоин твоей верности, а я – единственный, кто может взорвать твоё либидо, ты сдашься и будешь полностью принадлежать мне.

Подхватываю Дарью на руки и несу на кровать, усаживаю в подушки и ставлю рядом тарелку с фруктами. Мы кормим друг друга, пытаемся разговаривать, узнавать. Я впитываю всю информацию о ней, закладываю в секторы хранения для дальнейшего пользования. Хочу владеть не только телесно, но и душевно. Хочу заморочить мозг, душу, сердце. Хочу, чтобы дышать без меня не могла. И я добьюсь этого. Я всегда добиваюсь поставленных целей.

Время до вечера проводим, валяясь в кровати, за просмотром какой-то хрени по телевизору. Больше не смотрим, а просто нежимся в ленивых ласках. К восьми разомлевшая Дарья одевается, собирается свалить в семейную жизнь.

- Может, задержишься или вообще останешься? – делаю попытку задержать Дарью, прижимая её к стене своим телом.

- Я не могу, Максим. Ты же понимаешь, что я не свободна. Если вернусь слишком поздно, у меня будут проблемы.

- Хорошо. Придётся отправлять тебе в командировки. Не забудь, завтра в восемь машина у дома. Едешь в клинику, я подъеду туда к одиннадцати, - утвердительно целую её, прикусывая нижнюю губу. В лифте придавливаю к стене, наматывая волосы на кулак.

- От мужа держи свои прелести подальше. Если он до тебя дотронется – убью! – выплёвываю зло в губы. У машины впиваюсь последним поцелуем, подталкиваю в салон, закрываю дверь, при этом мечтая открыть, связать и спрятать девушку в своей берлоге.

В ночь вползаю с документами, виски и глупой улыбкой от воспоминаний про извивающуюся и громко стонущую подо мной горячую самочку.

5. Глава 5

Дарья

Домой еду долго, собирая все пробки, скопившиеся за день. “Москва не резиновая!” – хочется кричать, видя такое количество машин. На дорогу уходит около двух часов. Два часа обдумать, смириться, успокоиться. Не хочу быть ханжой и кричать, что Максим последний урод, изнасиловавший меня. Предпочитаю быть честной перед собой. Мне нравится быть в постели с ним, если он не пытается ломать. Это первый мужчина, заставивший трястись меня от оргазма.

Наверное, с мужем мы не совместимы или не научились быть открытыми в сексе. Возможно, сказалось советское воспитание, когда слово секс произносилось шёпотом, при этом густо краснея. В моей семье делали вид, что нас нашли в капусте. Всю информацию о половом развитии я получала на улице – от начала месячных до отношений между мужчиной и женщиной. Все мои знания сексуального развития получены от мужа, и многое в открытости Максима меня сильно смущает, но, сгорая от взрывов оргазма, я перестаю быть скромной, закрытой, закомплексованной. И не так важно, каким способом Максим заставил меня лечь к нему в постель. Важно, что он зажигает меня, вынуждая кричать и требовать большего, сокращаться каждой клеточкой тела.

Доехав до района, смирилась с собой окончательно. Прошу Геннадия остановить машину у магазина и договариваюсь тут же встретиться утром. Зайдя в магазин за продуктами, вспоминаю про обязательное наличие чулок. Улыбаясь, покупаю шесть упаковок с кружевной резинкой и две в сетку с толстым швом по всей длине.

С полными сумками вваливаюсь домой. Дети, как всегда, сидят в компьютерах, не замечая моего появления, муж в трахокомандировке. Разбираю пакеты, проверяю наличие еды на завтра, оказывается, что сегодня я везунчик – приезжала свекровь, наготовила на пару дней. Можно принять душ, успокоительное и лечь спать.