Но Максиму этого мало, ему нужно полное подчинение и признание его хозяином. Он наматывает волосы на кулак, отрывает от своих губ и тащит вниз, заставляя встать на колени.

- Открой рот. - Продолжает удерживать за волосы голову и тычет членом в губы. Вот теперь мне стало по-настоящему страшно. Этот вид секса для меня всегда был запретным – муж не просил, а я не предлагала. Рывок за волосы, я закрываю глаза и открываю рот.

- Шире рот. Забыла, как отсасывать? – он дёргает ещё раз волосы, вынуждая открыть рот шире, и тут же заполняет его своим здоровым членом. – Соси, сука… Бери глубже…

Стоя на коленях с заткнутым членом ртом, пытаюсь вспомнить описание сего действия в любовных романах. Сравнение с леденцом, мороженом и ещё всякой хренью – не идёт ни в какое сопоставление с тем, что чувствую я. Мой рот придаётся жёсткому насилию, резкие толчки, пытающиеся протолкнуть эту палку поглубже в горло, онемевшая и ноющая от боли челюсть, рвотные позывы при каждой удавшейся попытке пощекотать гортань концом, руки в волосах, насаживающие голову посильнее, и огромное, просто нечеловеческое желание, чтобы это быстрее кончилось.

- Я хочу, чтоб ты проглотила всё, - врезаются в изнасилованное сознание слова, и в горло утыкается член, изливаясь солёной, специфической жидкостью.

Меня выворачивает от тошноты, из глаз текут слёзы, из носа сопли вперемешку со спермой, горло дерёт как после наждачной бумаги. Если бы я сегодня съела хотя бы кусочек какой-либо еды, меня бы рвало дальше, чем вижу. Похоже, мой первый оральный секс доставил этой твари огромное удовольствие, что не скажешь обо мне. Мне сейчас самое место в центре по бытовому насилию. Освободив рот, поднимает меня с колен, включает душ.

- Даша, открой глаза, - требует он.

Но я не могу этого сделать, не могу посмотреть на эту рожу, не могу показать свои слёзы, не могу дать увидеть, что эта скотина только что сломал меня. Я отворачиваюсь к стене, поднимаю лицо под струи воды и надеюсь, что вместе с соплями, спермой и слезами смоется и боль унижения, и состояние полной безысходности.

Я не смогу! Шесть месяцев этого ада! Я не выдержу! После этого я уже не отряхнусь!

Максим

Мы стоим в коридоре, и я трахаю её пальцами. Не так я планировал начало рабочего дня для этой драной кошки. Собирался наказать суку за то, что сбежала, за то, что устроила скандал в офисе, за то, что замужем тварь. А вместо этого работаю рукой, пытаясь довести её до оргазма. Не смог удержаться, не смог отказать себе в поцелуе и желании потрогать киску, окунуться в горячую, мокрую щёлку и услышать стон, издаваемый этим порочным ртом с пухлыми губами.

Течёт сука отменно, обволакивая соками пальцы и всю ладонь. От моих активных движений внутри, раздаётся музыка для ушей, сначала смачные, хлюпающие звуки из нижних губок, а потом тихий стон из верхних. Я хуею от этой симфонии. Хочется ощутить, как с чавканьем затягивает член в пещерку удовольствий, а зубки вгрызаются в плечо. Тяну за волосы, подставляя под укус шею, запускаю в горячую влажность третий палец и чувствую вибрацию стенок влагалища, нарастающую с каждым движением в ней. Ещё пару уверенных толчков, жёсткое воздействие на подпухшую горошину, и Дарью простреливает сильная судорога. Стенки пещеры сдавливают пальцы, пытаясь засосать их глубже, и этот гортанный стон или рёв… Я готов работать всеми частями тела, чтоб услышать ещё раз эту песню оргазма.

Как только я выскальзываю из неё, волшебство рассеивается, и я бешусь от разрывающих желаний наказать, унизить, подчинить и одновременно защитить, окутать нежностью. Решаю окутывать нежностью потом, если заслужит, а сейчас не время пускать слюни. Сейчас надо сломать, подчинить и заклеймить. Все мои действия и слова рассчитаны только на скрытие слабостей, вызванных близостью моей кошечки. Хватаю её за руку, толкаю на диван и без лишних церемоний озвучиваю свои требования. Возможно, с ними переборщил, но я хочу трахать Дашу много и знать, что делаю это один.