Борис жил неподалеку, на другой улице, – снимал комнату у одинокого старика. Платил копейки, но старик и тому был рад.
«Он же не здешний! – осенило Марианну. – Как я раньше не догадывалась! Откуда его принесло в подмосковный поселок?»
– В сарае холодно, – сказала она, обдумывая сие обстоятельство.
– Так я печурку разожгу. Буржуйку, – не унимался садовник. – Я и дровец припас.
– Дрова – для камина.
– Само собой. Я много припас. И для камина хватит, и для печурки. В лесу сучьев, валежника хоть отбавляй.
– Я подумаю, – уклонилась от ответа Марианна. – Ты ведь жалованье потребуешь прибавить. За сторожа.
– Не потребую! Мне прежнего хватит. Тратить-то здесь некуда…
Мысль о том, что Борис останется на ночь в сарае и сможет без помех разгуливать по двору, пугала Марианну. С другой стороны, что ему стоит ночью, когда все уснут, перемахнуть через забор и делать то же самое? Ему-то отлично известно, что ни собакой, ни видеокамерами Ветлугин не обзавелся.
– Откуда ты родом, Борис?
Тот не сумел скрыть замешательства.
– Родом-то? Русский я… коренной сибиряк.
– Чего ж ты Сибирь свою оставил?
– Бобыль я, семьи нет, – невнятно бубнил садовник. – Решил в Москву податься, поглядеть, как люди живут. Грузчиком работал на станции, потом меня Трифон Авдеич к себе взял…
– И где вы с ним познакомились? На разгрузке вагонов?
Борис машинально кивнул и тут же спохватился, поправился:
– На бирже. Я другую работу искал, полегче… Спину себе сорвал. Мешки покидаешь с утра до ночи, потом хоть волком вой.
Марианна заподозрила наглую ложь. Ветлугин – и биржа? Не пляшет. Не таким человеком был ее муж, чтобы подыскивать себе помощников по хозяйству среди незнакомцев. Тем более на городской бирже.
К Клавдии, прежде чем взять ее в дом кухаркой, Ветлугин долго присматривался, даже побывал у нее в гостях. С родней побеседовал, с соседями по улице. Чуть ли не всю подноготную выведал. Он сам хвалился перед женой, как тщательно подходит к найму прислуги. А тут на тебе! Биржа…
– Значит, Трифон тебя на бирже нашел? И предложил стать садовником?
– Так и было, – смущенно подтвердил Борис.
Понял, что дал маху. Но обратно уже не отыграешь. Проехали.
– Ладно… трудись пока, – бросила Марианна, повернулась и зашагала к дому. – Работай…
ГЛАВА 10
Италия, город Генуя. Осень 1927 года
Ее тело, влажное от любовного пота, змеей соскользнуло на смятые простыни.
– С каждым разом это все слаще, – прошептала она, раскидываясь и совершенно не стесняясь своей наготы. – Ты меня удивляешь, Пьер!
«Я еще не достиг своей лучшей формы, детка, – успокаивая дыхание, подумал он. – Длительные перерывы сказываются на моих мужских способностях. Однако еще никто не заводил меня так, как ты! Я наверстаю упущенное, не сомневайся…»
Она молча лежала, глядя в потолок. Лунный луч ласкал ее восхитительные выпуклости и очаровательные впадинки. Росси не ошибся. Она была француженкой до мозга костей. От нее пахло парижскими духами, а ее платья были сшиты по последней моде. Что она делает в Италии? Живет замкнуто, нигде не появляется. А между тем она могла бы украсить своей внешностью и манерами любую светскую вечеринку.
Росси поймал себя на том, что хотел бы более длительных отношений, чем обычно. Женщины занимали в его жизни подобающее им место. Он ухаживал за ними либо по жгучей страсти, либо по долгу службы. Служба – так он предпочитал называть свое занятие.
Удовлетворив желание, он обрывал короткие интрижки и больше не вспоминал о бедняжках, которым успел вскружить голову. Он был молод, хорош собой, обеспечен и обожал приключения. Одно и то же быстро надоедало ему. Эта черта характера определила его судьбу.