– Не поняла! – невольно вырвалось из груди возмущение. – Я тут ответ продумываю, боюсь, как бы твои чувства не задеть, а ты надо мной просто издеваешься?!

– Да нет, – мотнул головой инкуб. – Я действительно тебя люблю. Ты не бойся задеть мои чувства, я ведь не маленький и догадываюсь, что ты мне скажешь: что первая любовь не настоящая, что это пройдет, и так далее, и тому подобное. И отчасти будешь права. У нас, инкубов и суккубов, первая любовь всегда безответная и практически недостижимая. Она знаменует у нас последнюю стадию взросления. Мы учимся искренне и преданно любить.

– Дурдом! – вынесла вердикт я, оседая по стеночке. – Твой дядя оторвет мне башку, а после и тебе оторвет!

– Да ладно, – поморщился юноша. – У каждой расы свои заморочки. У эльфов вон взрослым считается юноша, сумевший в одиночку взрастить поле конопли.

– А? – опешила я.

– Не «а», а «о»! – поправил меня инкуб. – Эльфы же владеют магией роста растений. Вот у них правящая верхушка и решила: зачем тратить силы на выращивание деревьев и прочей лабуды, если можно вложить ее в выгодное дело. Так они сразу двух зайцев убили: и юноши экзамен на совершеннолетие сдают, и прибыль казне получается. А у урков совершеннолетие признается тогда, когда кандидат в мужчины у эльфов этот самый урожай конопли выкрадет, а у орков мужчиной признается тот, кто отберет эту самую добычу у урков…

– То есть у вас первая любовь – испытание?!

– Не совсем, но близко. Многие у нас объект воздыхания с ранних лет присматривают. Считается, чем он необычнее, чем круче. Правда, любовь зла, полюбишь… В общем, не того, кого хотел. Чувства ведь разуму неподвластны. Я боялся, что со мной что-то не так, что я какой-то дефективный, пока не встретил тебя. И тут – бац! Влюбился! В дракона!

– Да уж, отличился! – буркнула я.

– Ага! – восторженно кивнул юноша. – Мне все прочие завидуют! ЦЕЛЫЙ ДРАКОН!

– Самое главное, что пока живой!

– Вот именно! – подтвердил Вэрт. – И я не намерен тебя терять! Это ведь первая любовь превращает нас из невзрачной куколки в тех прекрасных бабочек, что ты видишь. Но ты не бойся, бери кольцо, оно не кусается. Я ведь тебя защитить хочу.

– Значит, если я погибну, твое взросление остановится?

– Нет, – мотнул головой собеседник. – Ведь я все равно буду любить тебя.

– В таком случае, извини, малыш, но меня сегодня очень четко проинструктировали не доверять словам несовершеннолетних представителей какой-либо расы.

– Слушай, а если я сделаю кольцо просто артефактом, охраняющим владельца? Ты возьмешь его?

– Я не могу подвергать твою жизнь опасности. Арк’ ментр’морк этого не переживет! Или я, если попадусь ему на глаза. Ни то ни другое меня не радует!

– Княжна, – лицо юноши вдруг стало серьезным, – я всю свою жизнь наблюдаю мучения дяди. Он любил когда-то вашу прапрабабку, но, сильно обидевшись, не пришел однажды ей на помощь. И теперь его почти все время гложет чувство вины. Возможно, мои чувства когда-нибудь и пройдут, но сейчас я тебя люблю и хочу знать, что сделал все возможное, чтобы помочь любимому существу. Дай мне шанс жить с миром. А я в свою очередь обещаю тебе не быть идиотом и не лезть на рожон.

– Сколько тебе нужно времени, чтобы переколдовать кольцо?

– Пару минут.

– А сможешь?

– Я студент, – ухмыльнулся Вэрт. – Я все могу!

Будучи сама студенткой, я ему поверила. Студент – сонное, теоретически умное существо, естественно, не желающее трудиться, в критических ситуациях типа сессий или экзамена рождающее шедевры. Порой преподы диву даются, как нам это удается. И что самое обидное: в трезвом уме и твердой памяти фиг повторим!