– Наверное, есть и хорошие мужья, – робко предположила Рита.

– Ты сама в это веришь? – спросила Лиза и посмотрела на нее через коньячную рюмку, в которой плескался жидкий янтарь. – Если даже Руслан… Я думала, девчонки, что я для него – свет в окне. Он мне сапоги расстегивал, когда я после работы домой приползала. Он меня на руках через лужи носил.

– Привык за бабами ухаживать, – вынесла вердикт Карина. – У ловеласов это в крови. И цветочек купит, и за ручку возьмет, и глазки поцелует, и песенку споет. Каждая может рассчитывать на его нежность.

– Ненавижу, – Лиза скрипнула зубами. – Так ты говоришь, одиноких мужчин столько же, сколько одиноких женщин? А где конкретно они водятся?

Игорь вышел из своей квартиры на лестничную площадку, захлопнул дверь и вызвал лифт, попросив провидение сделать так, чтобы тот приехал пустым. Он считал поездку в восемь этажей слишком интимным делом и ненавидел, когда в кабинку набивались соседи. Его вредный нос улавливал не только утренний парфюм, но и запах только что проглоченного завтрака, и вчерашнего пива. Еще хуже, когда к нему подсаживался кто-нибудь с собакой. Тогда уже собака нюхала Игоря, утюжа влажным носом его брюки. От этого жадного собачьего внимания он всегда покрывался мурашками.

Прежде чем вызвать лифт, Игорь прислушался. В подъезде было тихо, свет лежал на коричневых плитках пола, покрывая его солнечной пылью. Лифт откликнулся, громыхнув где-то внизу, и мерно загудел, отправившись в очередное путешествие. К несчастью, не успел привередливый жилец проехать пару этажей, как кабинка остановилась, двери разъехались, и внутрь вошла супружеская пара, у которой Игорь, будучи в сильно нетрезвом состоянии, занимал однажды сахар для знакомой женщины, которая пила исключительно сладкий чай. Больше ту женщину Игорь к себе не приглашал, а вот соседи – Тоша и Маша – как-то сразу затесались в его приятели. Встречая Игоря возле дома, они мучили его сведениями о погоде и политической ситуации в стране, сообщали о курсе доллара и звали на общее собрание жильцов, посвященное массовой замене батарей центрального отопления.

Тоша был большим и рыхлым, похожим на сильно надутый, а потом слегка спущенный воздушный шар. Глаза в мелких складочках кожи казались темными и блестящими, как ягоды черной смородины. Его жена состояла из лисьего меха, духов и приторной улыбки.

– Привет, – сказал Тоша, втискиваясь в кабину. От его поступи содрогнулся пол. – Добренькое сегодня утро! Хорошо выглядишь.

Он совершенно точно врал: Игорь всю ночь не спал и выглядел несвежим, как скумбрия из вакуумной упаковки.

– Почему у тебя мокрый галстук? – спросила Маша с живым любопытством.

– Менял рыбам воду.

– В восемь утра?!

– Иначе было невозможно. Они начали задыхаться и дохнуть.

Игорь знал, что его честные ответы зачастую ставят людей в тупик, однако ничего не мог с собой поделать. Мать всегда говорила, что у него зловредный характер, доставшийся ему, разумеется, от родного папочки.

– Если бы у тебя была жена, – наставительно заметил Тоша, – она могла бы почистить аквариум. Почему ты не женишься?

– На ком?

– Ну, не знаю. Вроде бы ты встречался с Верой.

– Я до сих пор с ней встречаюсь.

– Ну и?

– Я не могу сделать предложение женщине только потому, что у меня грязный аквариум.

Лифт как раз добрался до первого этажа, и Игорь, торопливо попрощавшись, первым выскочил из подъезда.

– По-моему, он очень симпатичный, – сказала Маша, беря мужа под руку собственническим жестом.

– Свой в доску, – ответил тот.

– И так не везет в личной жизни!