- Себе-то уж не ври, солнце. Я же вижу, как ты смотришь на него, пока он не видит, - многозначительно поиграла бровями, рассмешив подругу. - Да и не смогу я принять одну сторону. Вы оба-два мои друга, поэтому мне сложно быть объективной в данной ситуации. Могу лишь сказать, что если у вас родится дочка, назовите её Алисой.

- Да ну тебя, дурында. Никаких с тобой бабьих сплетен не поплетешь, - беззлобно толкнула меня в плечо Катька, широко улыбаясь.

- О, кажется, мы нашли то, что и не пытались искать. Ирония судьбы, прям.

Метрах в ста от домиков был забит деревянный колышек с небольшой табличкой, гласящей "Копать здесь". Пф, а мы боялись...

Раскопки велись точно по науке – не спеша и аккуратно. Поэтому спустя два часа работ мы сняли примерно сантиметров тридцать верхнего слоя земли, решив продолжить завтра, так как начало смеркаться и нужно было приготовить ужин прежде, чем окончательно стемнеет.

Четыре девочки из соседнего домика остались у костра готовить, а обитатели нашего временного жилилища решили немного отдохнуть в кроватках. Но, к нашему великому сожалению, внутри помещения оказалось холодно, солнце уже не грело так как днем, а обогревателя внутри не имелось. Хорошо, что был бензогенератор и был свет от одинокой лампы накаливания.

- Надо печку топить, иначе замерзнем ночью, - произнесла я, от чего у Ермаковой глаза на лоб полезли от возмущения.

- Я не печник! И, вообще, я на такое не подписывалась. Что хотите, то и делайте, а мне и в спальнике хорошо.

Кто б сомневался...

- Понятно, - сказала я, тяжело вздохнув.- Ладно, я пойду принесу дрова, а вы пока хоть бумагу поищите для растопки.

В стороне от домиков находился небольшой навес, под которым обнаружилась поленница дров. Топор лежал рядом.

Взяв орудие труда в руки, начала колоть дрова. Этому делу я научилась ещё в детстве, когда гостила у бабушки и дедушки в деревне. Есть в этом действе нечто успокаивающее и умиротворяющее.

- Соколовская, ты с ума сошла!? Мужиков в лагере мало, что ли? - Максим Александрович излучал невероятно мощную ауру зла. Даже попытался выхватить у меня топор, но я ему не позволила.

- Спокойно, мужик, - специально выделила последнее слова, толкая ладонью в грудь преподавателя. - Принцесса сама справится. В сторону, пожалуйста, а то я и вас порубить могу. Нечаянно.

Мужчина снял толстовку и бросил её на поленницу, оставшись в одной белой, обтягивающей крепкий торс, майке.

- Сама она. Дай, говорю, - снова попытался отобрать топор, но уже более настойчиво.

- А я говорю, не дам. Я первая его взяла, - бедром отталкивала от себя преподавателя, убирая предмет спора подальше от его загребущих рук.

- Не хочешь, чтобы я колол дрова, тогда я буду всецело тебе помогать, - после этих слов он схватил меня за талию, спиной прижав к себе. От прикосновений и тепла его тела, которое ощущалось даже через толстовку, меня бросило в жар. Дыхание и сердце перестали слушаться, пустившись в хаотичный пляс. - Чего замерла? Коли давай.

- Я бы с радостью, но если я замахнусь топором, то он прилетит вам точно в лоб. Хотя, возможно, меня это даже немного порадует.

Максим Александрович по-прежнему крепко держал меня за талию, поэтому говорить пришлось, обернувшись к нему вполоборота. Мужчина смотрел на меня сверху вниз, самодовольно улыбаясь. В его голове однозначно созрела очередная коварность.

- А ты немного наклонись вперёд и не попадешь мне в лоб топорищем, - тихим низким голосом произнес он.

Одной рукой надавил мне на область лопаток, немного наклонив вперед.