При Владимире случилась и первая попытка наладить взаимоотношения с западными странами. Своего сына Святополка Владимир женил на польской принцессе, дочери короля Болеслава. Никакого союза из этого предприятия не вышло, напротив, между Киевом и Польшей возник конфликт: туровский князь Святополк решил принять веру жены и восстать против отца, Владимир, предполагая измену, посадил сына с женой и колобжегским епископом Рейнберном в поруб – то есть в тюрьму.

«Необходимым следствием должна была быть война с Болеславом, – пишет Соловьев, – который в 1013 году поспешил заключить мир с немцами и, нанявши отряд войска у последних, равно как и у печенегов, двинулся на Русь. Кроме опустошения страны, мы не имеем никаких других известий о следствиях Болеславова похода, во время которого возникла распря между поляками и печенегами, и Болеслав велел истребить своих степных союзников. Вероятно, это обстоятельство и воспрепятствовало продолжению войны, тем более что все внимание Болеслава было постоянно обращено на запад, и он мог удовольствоваться освобождением Святополка».

Освобождение, скажем, было странным: Святополку уже после смерти Владимира удалось бежать из тюрьмы, упросить короля выделить войско, чтобы вызволить жену и епископа. Но страдания Святополка уже приходятся на другую эпоху – эпоху Ярослава.

Владимир умер в 1015 году. За год до того его сын Ярослав, сидевший в Новгороде, отказался платить дань Киеву, отец на него сильно осерчал, стал собирать войско против ослушника, но разболелся. Летописец так сообщает об этом:

«Умер он на Берестове, и утаили смерть его, так как Святополк был в Киеве. Ночью же разобрали помост между двумя клетями, завернули его в ковер и спустили веревками на землю; затем, возложив его на сани, отвезли и поставили в церкви святой Богородицы, которую сам когда-то построил. Узнав об этом, сошлись люди без числа и плакали по нем: бояре – как по заступнике страны, бедные же – как о своем заступнике и кормителе. И положили его в гроб мраморный, похоронили тело его, блаженного князя, с плачем».

За то же так любил народ своего киевского князя? Соловьев видит причину вот в чем:

«Главная черта деятельности Владимира состоит в защите Русской земли, в постоянной борьбе с степными варварами. Святослав заслужил упрек, что для чужой земли покинул свою, которою едва было не овладели варвары; Владимир, наоборот, стоял всегда сам настороже против этих варваров и устроил сторожевую линию из ряда городков или укреплений по близким к степи рекам. Понятно, какое впечатление на народ должна была произвести такая разница между поведением отца и сына. Но, кроме того, личный характер Владимира был способен также возбудить сильную народную привязанность. Владимир вовсе не был князем воинственным, не отличался удалью, подобно отцу своему, в крайности решался на бегство перед врагом, спешил укрыться в безопасном месте; предание, сохранившееся в песнях, также не приписывает ему личной отваги, выставляет его вовсе не охотником до проявлений дикой силы. Но Владимир имел широкую душу, которая в молодости могла повести его к излишествам, освященным, впрочем, языческими понятиями, и которая в летах зрелых, особенно под влиянием христианским, сделала его красным солнцем для народа».

Не буду оспаривать этого утверждения историка, хотя в нем самом заложена масса противоречий – князь вовсе не удалой, часто трусливый, похотливый, но, тем не менее, ставший «красным солнышком», в русскую историю попавший как Владимир Святой…