И принялась до потери пульса тереть въевшийся рыжий налёт. Сама же при этом думала совсем о другом: «Сказать Вильгельмине Карловне про странный ночной смех или нет?»
Глава 8
Лиза выпрямилась, расправила спину и удовлетворенно огляделась: и кухня, и санузел постепенно начали принимать божеский вид.
«До идеала, конечно, как до Луны пешком, но для первого раза совсем неплохо. А вот теперь я точно заслужила чашечку хорошего кофе. Пора устроить небольшой перерыв», – решила усталая хозяйка. При этом невольно вспомнила, как совсем недавно они сидели в кафе с Имре, и улыбнулась.
Ради особого удовольствия из старинного буфета вынута самая красивая чашка. Изящная, с тончайшими стенками, сквозь которые виден свет. Тюрингский фарфор.
Елизавета налила кофе и уселась на широченный подоконник высокого старинного окна. Вдыхая аромат напитка, с особым удовольствием сделала первый глоток. Затем откусила крошечный кусочек шоколадки. Наслаждение!
Ещё один маленький глоток и ещё. Кошкина сидела с чашкой на подоконнике и глядела на улицу. При этом подумалось: «Определенно, всё, что я делаю, это не зря!» Пупс ничего не возразил, его утихомирила шоколадка.
За окном по своим делам куда-то спешили люди. Наблюдать за ними было отдельным удовольствием. Затем взгляд снова упал на стол, на роскошные белые розы, которые настойчиво напоминали о новом знакомом.
Лиза вздохнула: «Где-то сейчас Имре? Позвонит ли? Хотя… Зачем ему теперь звонить? Ведь он уже передал презент, обещанный тёте Ане. Кстати, а что же это за странные деревяшки? Я так и сбежала от соседки и ничего не выяснила!»
***
Вечером Кошкина заглянула в гости к своей новой приятельнице.
– Вильгельмина Карловна, это снова я. Из-за той драки на лестничной клетке позабыла у вас презент, который принес Имре.
– Лизхен, проходи скорее, – пригласила та. – Я тебя угощу фирменными сырниками.
– Вы меня балуете, – засмущалась гостья.
– Пойдем, пойдем, – соседка буквально силой усадила девушку за стол и удовольствием наблюдала, как та пробует её стряпню.
– Ну, как? Вкусно?
– М-м-м, да вы волшебница! Ум отъесть можно! – воскликнула та. – Но как вам это удается? Я никогда таких воздушных сырников не ела.
– Все дело в рецепте, – пояснила хозяйка. – Просто вместо муки нужно добавить манку.
– Так просто?
– Да. Плюс особое сочетание специй. Ваниль, корица… Но есть и ещё кое-что. Но это уже мой кулинарный секрет, – хитро улыбнулась она. – Его не раскрою под страхом смертной казни.
– Даже так? Это фамильная тайна? Неужели рецепт происходит откуда-то из глубины раннего Средневековья?
– Из средних веков или не из средних, но если расскажу, то тогда ты и сама приготовить сможешь. И перестанешь ходить ко мне гости.
– Ну что вы, это невозможно! – засмеялась гостья. – Мне очень у вас нравится! У вас так уютно! Мне о таком остается лишь мечтать.
– Кстати, как там у тебя? Дела идут, контора пишет?
– Да, потихоньку. Конечно, ещё конца-края не видно. Но уже не настолько всё вокруг кажется страшным, как поначалу. Руки не опускаются. И это благодаря вашим полезным советам! – призналась Елизавета. А сама снова подумала: «Сказать или нет про ночной смех?»
Чайник остыл, и Вильгельмина Карловна отправилась на кухню. Гостья сидела за круглым столом, покрытым белоснежной накрахмаленной скатертью. У столовых приборов лежали не менее белоснежные салфетки.
Кошкина окинула взглядом комнату. Она была такая же большая, с высокими потолками и огромными окнами, как и у нее самой. И всё вокруг буквально кричало о том, какая идеальная хозяйка тут обитает.