И только после того, как я вытерлась и потянулась за белоснежным бельём, которое стало продолжением сегодняшней издёвки, осознала, что принесённые вещи вполне свободно уместились бы у меня в ладони.
Это были не трусы с лифчиком, а сплошные бантики, кружева и верёвочках. Очень красивые, изящные, но совершенно голые!
С тем же эффектом я бы могла натянуть на себя рыболовную сеть, но деваться было некуда. Стоило мне раздеться, как горничная тут же унесла все мои вещи.
Не имея никакой альтернативы, я всё-таки надела это невидимое белье, превратив себя в дорогую проститутку.
- Проклятье… Как же паршиво… - затряслась от накатившей истерики. Спазмы от непролитых слёз сжимали грудь, причиняя колючую, сухую боль.
Завтра решу, что буду делать дальше. А сейчас… Сейчас мне нужна пара глотков алкоголя и крепкий сон.
Взлохматив волосы, царапая кожу голову, после тугих шпилек, я закуталась в халат, выходя в спальню.
- С лёгким паром, Кошечка, - разорвал голос Зейна полумрак комнаты.
Обнаженный по пояс, в свободных ночных штанах, заполняя собой всё пространство, он неторопливо подошел к кофейному столику, вызывая у меня приступ паники.
Широкая грудь была исполосована рубцами и шрамами, словно он побывал в мясорубке. Лёгкие, сердце, печень – они шли плотной вереницей по жизненно важным органам. Чего нельзя было сказать по рельефному животу, на котором красовалась всего пара уродливых отметин.
А взгляд… Хмурый, жуткий и настолько неживой, что от него так и веяло могильным холодом…
На меня смотрели глаза покойника. Человека, который уже давным-давно мёртв, и одному только богу известно, что заставляет его двигаться.
- Я хочу спать. Пожалуйстааа…, дайте мне поспать, - мёртвой хваткой вцепилась в ворот халата, готовясь придушить себя, если понадобится.
- Поспишь. Но сначала мы продолжим то, на чём остановились. Мне понравилось, что было в машине, Кошечка, - вальяжно распластался в кресле, напоминая зверя, готовящегося к игре со своей добычей. - Ртом ты ещё работать не умеешь, но твоя старательность заслуживает на вознаграждение, - не успела я отойти от его животной энергетики, как Зейн достал из кармана таблетку, укладывая её перед собой. – Я не умею быть нежным, Кошечка, и трахать тебя буду так, как привык. Так что сделай себе одолжение, если не хочешь чтобы твой первый раз не запомнился ничем кроме боли.
- Я не хочу. Пожалуйста, только не сегодня, - ещё никогда я настолько часто не употребляла это слово, как за один только сегодняшний вечер.
По сути, я только и могла что молить этого человека, словно он какое-то долбанное божество!
- Или ты её пьёшь или я выебу тебя как есть. Второго шанса не будет.
И на что я собственно рассчитывала? Если этому животному нравится причинять боль другим, моё сопротивление лишь сильнее сжимает пружину его нетерпения.
Психопат! Настоящий психопат и ничего больше!
Проглотив бледно-голубую таблетку с изображением бабочки, я села напротив, дожидаясь, когда та подействует:
- Это обезболивающее?
- Лучше.
Сама не понимаю почему, но чем громче внутренний голос умолял меня отвернуться, тем сильнее Эккерман приковывал моё внимание, заставляя изучать себя с пытливостью перепуганной кошки.
Интересно, встреться я с ним при других обстоятельствах, смогла бы посчитать привлекательным?
Атлетично сложен, по своим габаритам он был намного больше и Карлоса и, тем более, Александра. Когда мы были в ресторане, я списала подобные размеры на игру перепуганного воображения. Но теперь отчётливо понимала, что адреналин тут и близко ни при чём, и сидящий передо мной мужчина на самом деле ростом под два метра.