Впервые за вечер вдохнув полной грудью, она сделала несколько шагов и облокотилась о балюстраду. Затем, сняв очки, потерла усталые глаза. Лорд Рейнло не только внес разлад в ее безмятежные отношения с племянницей, но и лишил ее сна. Антония молила Бога, чтобы маркизу поскорее наскучило волочиться за племянницей, которой вовсе не пристала роль игрушки в его забавах.

«Но едва ли Рейнло так легко отступится», – с грустью подумала компаньонка.

Ночную тишину нарушало лишь отдаленное жужжание голосов, доносившееся из глубины дома. Антония почувствовала, как ее понемногу отпускает напряжение.

Лондонский сезон только начался. Если бы Касси увлеклась каким-нибудь достойным джентльменом, то избежала бы опасности угодить в ловушку распутника маркиза. Неужели ближайшие несколько месяцев Антонии придется сдерживать натиск Рейнло, оберегая Касси? Так и с ума сойти недолго. Неусыпная тревога, дьявольское очарование маркиза и непокорность воспитанницы превратили пребывание Антонии в Лондоне в настоящее испытание.

– Беспечная пастушка. Вы не боитесь, что волк похитит вашего ягненка?

Неужели появление Рейнло навеяно ее мыслями? Сердце Антонии пустилось в бешеный галоп. Выпрямившись, она обернулась к открытому французскому окну и различила в темноте высокую фигуру маркиза. Он стоял, прислонившись к стене. Даже в его неподвижности таилась угроза.

Антония никогда прежде не оставалась наедине с Рейнло. Она отлично понимала, что, если их застигнут вдвоем, ее репутация погибнет.

Она неловко водрузила на нос очки, хотя в тусклом свете луны маркиз не смог бы разглядеть ее лицо.

– Так вы признаете, что ваши намерения бесчестны?

Ей следовало войти в дом, но какая-то сила – возможно, мятежный дух, который ей так и не удалось укротить, несмотря на все старания – удерживала ее возле балюстрады. Антония устремила взгляд на печально знаменитого распутника, по чьей милости ее сердце отбивало бешеные удары. Этот человек напоминал ей о том, что она пыталась забыть все последние десять лет, десять лет одиночества и горестных раздумий.

Он сменил позу. Его внушительная фигура выделялась черным пятном в сумраке ночи. Должно быть, сейчас губы Рейнло скривились в усмешке. У него всегда была наготове язвительная острота. Казалось, жизнь для него не более чем забава. В чем секрет обаяния этого законченного циника? Отчего так трудно противостоять его чарам?

Рейнло излучал притягательность и животную силу.

– Вы бы мне не поверили, даже если бы я стал отрицать.

– Совершенно верно.

Маркиз издал знакомый понимающий смешок. Этот звук обволакивал, поглаживая кожу словно бархатная ткань. Боже, почему самые порочные мужчины всегда так неотразимы? Антония превосходно понимала, что представляет собой маркиз, и все же не могла устоять перед соблазном. Однако беседа с Рейнло без свидетелей давала возможность говорить более откровенно, чем в бальном зале, под любопытными взглядами толпы.

– Я хочу, чтобы вы оставили Кассандру в покое.

Маркиз подался вперед. Плавные, грациозные движения придавали ему сходство с хищником. В скудном свете, проникавшем из гостиной, Антония различила пристальный взгляд, устремленный на нее. Рейнло не улыбался.

Компаньонку пронзила дрожь.

Слава Богу, благодаря незаметной внешности и своему ничтожному положению она никак не могла привлечь внимание маркиза. Кто бы смог устоять перед повелительным взглядом этих сверкающих глаз? Рейнло пытался лишь заставить ее изменить своему долгу. Будь у него другие намерения, Антонию ожидала бы незавидная участь.