В противоположность другой святыне, расположенной поблизости, – древнему Рамешвараму, Рам-сету в своем материальном виде никогда не был объектом поклонения индусов19. Тем не менее Центр приступил к новым изысканиям, чтобы выбрать другое направление, которое бы не пролегало через Рам-сету, а «мост Рамы» тем временем превратился в своего рода религиозную достопримечательность.

История Амарнатха, или «Вечного владыки», чей иконический образ формируется изо льда к концу весны и через пару месяцев превращается в талые воды, началась немного раньше появления первого предложения об углублении дна между Индией и Шри-Ланкой. Поклонение этому более чем трехметровому ледяному сталагмиту, который воспринимается как фаллическая манифестация Шивы, вопреки противоположным утверждениям, возникло недавно. Начало паломничества на высоту 4 тыс. метров в гималайскую пещеру в Лиддарской долине Южного Кашмира датируется приблизительно серединой XIX в. Укрытый в пещере шиваитской символ, вероятно, превратился в объект княжеского патроната при Гулабе Сингхе (1846–1857), правителе Джамму и Кашмира, княжества, образованного колониальной властью. Гулаб Сингх «аккуратно подчеркивал свой статус правителя-индуса», совершая паломничества к святыням, в том числе к Амарнатху [Rai, 2004, р. 101, 103]. Согласно информации из газет начала XX в., «праздник Амар Натха проводился в Кашмире… невероятно пышно и церемониально» (цит. по: [op. cit., p. 215]). Будучи популярным среди индусов Джамму и Кашмира и индусов Панджаба, он сохранял местный характер вплоть до достижения Индией независимости. Паломничество и в 1970-х годах оставалось региональным событием, проходившим на фоне девственной природы, о чем свидетельствуют случайные вырезки из моих архивов, а широкую известность приобрело в 1990-е годы вследствие осложнения ситуации в Кашмире и обострения индо-пакистанских отношений.

Как раз во время того десятилетия боевики начали нападать на паломников, направлявшихся к Амарнатху. После проведенных Индией и Пакистаном ядерных испытаний (1998) и военного конфликта в Каргиле (1999), расположенном недалеко от Лиддарской долины, в 2000 г. был сформирован официальный орган – Комитет святыни Шри-Амарнатха во главе с назначаемым федеральным Центром губернатором Джамму и Кашмира. С этого момента паломничество стало контролироваться из Дели, вплоть до непосредственного участия в нем министра обороны, христианина Джорджа Фернандеса [HT, 19.07.2003]. Первая глава из исследования Субарно Чаттарджи с анализом медийных дискурсов Индии и Пакистана так и называется – «Каргил и консолидация “индийскости”: образ каргилской войны в СМИ» [Chattarji, 2008].

В силу длительного исторического сосуществования различных религий и конфессий множество индийских святынь обладают равной притягательностью для разных религиозных групп. Пещера Амарнатха была обнаружена пастухом-мусульманином; более того, разветвленная династия «основателей и выгодополучателей» Маликов традиционно выполняла функции проводников, носильщиков грузов и носилок с паломниками, погонщиков мулов, т.е. являлась фактическим организатором индусского паломничества. Однако инициированный новым Комитетом акт отменил привилегии мусульманских семейств, которые – наряду с жрецами-индусами – получали свою долю от жертвенных приношений, и замкнул все оргвопросы на себя.

Под эгидой губернатора, отставного генерал-лейтенанта К.С. Синхи (2003–2008), Комитет приступил к широкомасштабной рекламной кампании паломничества и открыл более 90 пунктов регистрации участников в отделениях Банка Джамму и Кашмира по всей стране. Эмоционально привязанный к кашмирской земле воспоминаниями молодости