Таблица отражает распределение стран по степени привилегий формализованных партий при выдвижении кандидатов. Среди стран, в которых политические партии обладают исключительными электоральными привилегиями, практически нет высокоразвитых демократий (исключение составляет лишь Новая Зеландия). При этом все страны, в которых у партий нет электоральных привилегий, считаются демократическими.

В целом таблица демонстрирует, что спецификой развитых демократий является наличие не столько независимых кандидатов, сколько права свободных ассоциаций участвовать в выборах.

Закрепление за формализованными партиями статуса привилегированных участников выборов стало институциональной находкой для «гибридных» и псевдодемократических режимов. Сведение электоральной конкуренции к соперничеству официальных партий решает сразу две задачи: отсеивает неугодных участников и при этом сохраняет внешнюю видимость конкуренции.

Закрепляя за партиями монополию на участие в выборах, правящие элиты получают возможность ограничивать конкуренцию путем ужесточения требований к партиям. Самые жесткие требования к регистрации партий устанавливаются именно в тех странах, где формализованные партии являются единственным коллективным участником выборов.

На практике применяется простой алгоритм: сначала за зарегистрированными партиями закрепляются электоральные привилегии, а за этим следует ужесточение государственных требований к регистрации партий. Характерен в этом плане российский пример, когда сначала за партиями была закреплена монополия на выдвижение кандидатов (2001), а затем требования к численности партий было повышены в пять раз (2004). Аналогичное повышение требований к партиям происходит в последние годы во всех латиноамериканских странах [Scherlis, 2013, p. 24].

Закономерно, что в Европе самые суровые требования к политическим партиям предъявляются в наименее демократичном регионе – на юго-востоке, и именно здесь партии пользуются привилегиями при выдвижении кандидатов. В Румынии партия должна насчитывать не менее 25 тыс. членов, в Молдове – не менее 5 тыс., в Сербии – не менее 10 тыс. В Болгарии партия, желающая зарегистрироваться и быть допущенной к выборам, должна собрать четыре комплекта подписей (в том числе 7 тыс. – на последнем этапе). Подобные требования надежно охраняют политическую систему от институционализации независимых ассоциаций граждан и их участия в избирательном процессе.

Наиболее противоречит демократическому режиму модель полной монополии политических партий на выборах, при которой из числа возможных субъектов исключаются свободные ассоциации граждан и независимые кандидаты. Это самая распространенная конфигурация избирательной системы в Африке и Латинской Америке.

Институциональные последствия партийной монополии на выборах выходят далеко за пределы электорального процесса, сказываясь на общем уровне демократии.

Важное косвенное последствие партийной монополии – ослабление законодательной власти. Депутаты, зависимые от партийного руководства, перестают быть эффективным противовесом исполнительной власти.

Показателен опыт Португалии – единственной западноевропейской страны, практиковавшей полную монополию политических партий на выборах. По индексу развития демократии Португалия уступает почти всем странам Западной Европы. В середине 1970‐х годов эта страна считалась государством с сильной легислатурой, а в настоящее время Ассамблея Португалии – самый слабый парламент во всей Западной Европе, вплоть до того, что само соблюдение принципа разделения властей вызывает здесь большие сомнения [Leston-Bandeira, 2009, p. 698]. Электоральная монополия партий в Португалии привела к укреплению не политических партий как институтов гражданского общества, а партийной бюрократии, став одним из факторов, сдерживающих демократическое развитие страны.