Разные авторы неоднократно указывали на то, что такое развитие таит в себе большую опасность для экономического будущего «преимущественно индустриального государства» и «индустриализма»[9]. И все, что было выдвинуто против этого, не может опровергнуть правильность наших выводов.

Научное рассмотрение предмета пострадало от смешивания с экономико-политической дискуссией, которая ведется вокруг протекционистских пошлин и свободной торговли. Действительно, у того, кто осознал опасность индустриализации аграрных государств и ее последствий для будущего индустриальных стран, напрашивается вывод, что путем протекционистских пошлин можно противостоять развитию, опасному для индустриальных стран. Но это, как мы уже видели, невозможно. Индустриальные государства не в состоянии запретить аграрным государствам создавать промышленность. Это было бы действенным средством, позволяющим сохранить за индустриальными странами их нынешнее положение в международном обмене. С национальной точки зрения возможен и другой выход: присоединение колоний преимущественно аграрного характера в том объеме, в котором метрополия и колония вместе взятые являются территорией, заселенной – относительно качества естественных условий производства – не более плотно, чем территории других государств. Это путь, выбранный Англией и по которому должна была пойти Германия, не погрязни она в своей раздробленности именно в то время, когда русские и англосаксы завоевывали целые части света.

Чем же здесь могут помочь протекционистские пошлины? Они не способны помешать аграрным странам в свою очередь отгородиться защитными пошлинами и другими административными мерами; напротив, протекционистские пошлины скорее побудят их сделать это, поскольку затрудняют сбыт производимой ими сельскохозяйственной продукции, а система демпинга, возникающая в результате протекционистских пошлин, заставляет защищаться путем таких же пошлин. Государство с промышленным экспортом должно быть зоной свободной торговли, чтобы своим примером подтолкнуть к свободной торговле аграрные государства; но пример Англии показывает, как мало этим можно достичь.

Так что, в конце концов, и приверженцы пошлин должны прийти к тому, чтобы увидеть спасение в ограничении численности населения. Но зачем тогда протекционистские пошлины? Для того чтобы немецкая земля кормила столько людей, сколько соответствует существующим естественным условиям производства, не требуется абсолютно никакого вмешательства со стороны политики. Но ведь это и есть цель торговой политики: на ограниченной территории обеспечить средства существования большему количеству населения. Отказ от этой цели равносилен отрицанию всякого права торговой политики на существование. Тогда торговой политике остаются лишь более мелкие задачи временного характера; она перестает быть важным методом всемирно-исторической борьбы за существование, которая идет между народами.

С того времени, как люди живут на земле, существует один-единственный долговременный и действенный способ предотвратить перенаселенность – эмиграция. Слова Сегура о том, что история человечества – это стремление народов перемещаться из мест менее пригодных для жизни в места более пригодные, не потеряли своей актуальности и сегодня.

Осознание того, что политика протекционизма не может достичь поставленной цели, постепенно приходит и к ратующим за нее[10]. Тем не менее они не сдаются. Напротив, тем громче они призывают к защите плодов труда нации. История последних десятилетий показывает, что их усилия увенчались успехом. Сегодня почти все государства мира придерживаются политики протекционизма.