- Мотя, какого черта ты здесь делаешь? – Владмир нахмурился, встал из-за стола и угрожающе сделал шаг в мою сторону. – И зачем в это платье вырядилась?

- Решила, что ты всё-таки лучший жених, чем Августин! Ты же любишь меня, дорогой? – как, оказывается, просто болтать такие глупости, скрываясь за другим лицом. Но вот голос меня неприятно удивил. Он оказался именно таким, как рисовался в моем воображении: низким, хриплым, колокольчики не звучали и в помине. Думала, что сейчас меня раскроют, но нет. На голос Ребуни не среагировал.

- Как такие глупости могли прийти в твою хорошенькую головку? – мужчина нахмурился. – Моя юношеская влюбленность в экзотическую бабочку императорского двора прошла лет двадцать назад.

Ого, это сколько же им обоим лет? Похоже, магический потенциал у Ребуни большой, как и у Матильды. Иначе их отменный внешний вид и отличную физическую форму я ничем объяснить не могу. Хотя моему истинному телу больше пятнадцати лет никто не дает. Дар поддерживает молодость.

Начальник управления тем временем продолжал свою гневную речь:

- Мотя! Ещё раз спрашиваю, что тебе надо. Иначе сейчас вызову охрану, иони вышвырнут тебя прочь! – эти слова прозвучали как музыка для меня, словно мне было дело до сердечных привязанностей господина полицейского.

Я немного расслабила мышцы, возвращаясь к истинному облику, и весело рассмеялась:

- Я так понимаю, что у меня всё получилось?

Владмир резко затормозил свое движение и растерянно хлопнул глазам:

- Мари, ты?

- По-моему, первую проверку на профпригодность я прошла! – рот непроизвольно растянулся в улыбке. - Только голос подкачал. Нет у меня колокольчиков. Связки словно у заядлой курильщицы.

- Потрясающе! – восторженно выдохнул мужчина. – Даже голос Матильды ты скопировала с абсолютной точностью, ни разу не слыша его.

Мои брови удивленно поползли вверх. Как скопировала? Видя мое замешательство, Владмир пояснил:

- Матильда регулярно перед выходами в свет раньше пила настой травы голубиный яичник. Именно она придает голосу звонкости и хрустальности. Похоже, перед свиданием с Августином в ход идет это же орудие женского соблазнения. И если мы тебя напоим им перед выходом в свет, голос зазвучит точно так же, - затем, как он любит делать, неожиданно поменял тему. – Как платье? Не жмет, не велико? Я купил два одинаковых. Одно отправил Моте, второе тебе. Если она наутро увидит себя на снимках в газетах, то подозрений возникнуть не должно.

- А куда вы её денете на время бала? Или предполагается, что мы обе будем там присутствовать?

- Зачем так рисковать? – Ребуни пожал плечами. – Мои люди найдут способ напоить её снотворным с жутким эффектом похмелья. Утром Мотя лишь вспомнит, что хорошенько перебрала. И, думаю, рассказывать об этом она никому не станет.

- А что должна буду делать я? Изображать её и принимать ухаживания Августина? Надеюсь, он не перейдет рамки дозволенного!

- Мари, ты чудо-женщина. Схватываешь мои мысли на лету. Да, всё будет именно так. А насчет приставаний Августина не волнуйся. В этой парочке изнасилованным скорее окажется он, чем его партнерша.

Я вспомнила длинного, тощего графа, у которого на щеках ещё не прошли следы юношеских прыщей, и согласилась с полицейским. На соблазнителя Августин никак не тянул.

- Скажите, господин Ребуни, - я не могла не задать этот вопрос, - вы настолько богаты, что с легкостью покупаете два платья, которые стоят как минимум маленькое состояние?

Я отлично помнила, как он обмолвился про «побогаче и познатнее». Не то чтобы меня волновало состояние его финансов, но всё же было любопытно.