Аиша вздохнула.
– Знаешь, а я ведь никогда не видела море, – её признание прозвучало неожиданным диссонансом, словно и не было прежнего напряжения между этими двумя людьми.
Айвен наклонился и накрыл ладонью покрытую морщинами руку женщины. Его сильная и молодая рука легла сверху, выделяясь ярким контрастом, словно специально указывая на разницу в возрасте. Проклятые законы магии этого мира! Сила шаманов не давала долгой молодости, лишь продлевала век, по сравнению с людским, а вот магия... Маги оставались молодыми столетиями, зависимо от их силы. А магистр некромантии Айвен Слим был очень силён. Мир несправедлив.
Аиша, словно опомнилась, выскальзывая из тенет памяти и мягко, но уверенно освободила свою руку. Она выпрямилась и посмотрела на мужчину.
– У тебя будет нелегкая задача, маг. И, боюсь, этой участи не избежать. Но, я знаю, ты обязательно справишься. Слушай...
2. Глава 1
Глава первая.
Россия. Где-то в провинциальном городе N.
Весеннее солнышко пробилось вечерними красноватыми лучами в узкое пространство маленького заднего дворика. Грубо сколоченная скамейка, рядом с которой под навесом приютилась накопившаяся груда пустых коробок и пачки старой документации, которые ждали своего часа на вывоз. Тепло внесло свои коррективы, иначе судьба этой макулатуры была бы уже решена—сгорать им в топке больничной котельной. Но отопительный сезон уже завершен, а мусор копился. Благо хоть медицинские отходы и прочие сюда не сносили, а то моё излюбленное место уединения таковым бы быть перестало. Я откинулась на подозрительно скрипнувшую спинку деревянного уродца и, блаженно зажмурившись, выпустила в теплый майский воздух струю сигаретного дыма.
Да-да, знаю. Мерзкая вредная привычка, а уж врачу и тем более не пристало и всё такое. Но...
– Истомина, вот если бы не знал тебя, то мог бы и подумать, что ты нормальная, – хохотнули над ухом, выводя меня из состояния близкого к дзен.
Я недовольно распахнула глаза и уставилась на Мишеньку. Наш психиатр улыбался на все тридцать два и рассматривал меня с долей профессионального интереса, словно мой злой вид сейчас объяснял ему некую очередную загадку человеческой психологии, которую он непременно использует в своей кандидатской. О последней, кстати, мы все уже слышим не первый год и без толку.
– Анна Сергеевна, не смотри на меня как на врага, я только принес дурную весть, не испепеляй меня взглядом. Пойдем лучше, там такой образчик привезли. И по твоей и по моей части. Но по твоей сначала!
Я обреченно вздохнула и затушила бычок, аккуратно опустив его в колбу, что служила тут пепельницей.
– Что там у нас, – страдальчески поморщилась я, уже предвкушая, что эта смена будет долгой.
– Да, собственно, ничего особо нового. Просто экземпляр колоритный. Суицидничик с алкогольным психозом в анамнезе.
– Так я тут, с какого бока? – я со вздохом поднялась со скамейки и направилась к черному ходу.
– Ты ж понимаешь, всё дело в способе! – загадочно проговорил мой циничный коллега и для эффекта ещё и поднял указательный палец. Почти уснувшее за последние годы любопытство вяло шевельнулось и я всё же поинтересовалась:
– Так в чем пафос момента?
Михаил Андреевич легкой походкой, жизнерадостно мурлыкая под нос песенку Тимура Шаова про врачей:« Подайте, родимцы, простому врачу, чтоб доктор хотя бы напился!», проводил меня до смотровой и жестом конферансье указал мне на пациента.
Да, картинка была бы забавной, если бы не последствия. Оказалось, что гостит нынче в нашей больничке местный любитель крепких напитков и высокоинтеллектуальных бесед на философско-религиозные темы Василий с говорящей фамилией Умельцев. Увы, никем непонятый. И вот после очередного весеннего запоя, наш Вася внезапно и совершенно необоснованно оказался брошенным неблагодарной супругой и к тому же в этот судьбоносный момент, оставленный в растрепанных чувствах ещё и неверными товарищами, и таки да, решился — всё, мол, пора! Но, так как его тонкая душа не приемлела самого факта самоубивства то, как подкованный, с его точки зрения, верующий, он решил сам себя распять. Почему именно так и что в больном мозге происходили за процессы, о том пусть Михаил потом дознаётся и разбирается – понять логику, что этот метод якобы не несет в себе греха, мне не дано! А вот постичь претворение сего дикого плана в жизнь в одиночку, было любопытно.