Аккуратно сложив письмо, Оби убрал его в карман рубашки, стараясь больше не думать о нем, в особенности о болезни матери. Он попытался сосредоточиться на папке, которую читал, но каждую строчку приходилось перечитывать по пять раз, и даже тогда он не понимал смысла прочитанного. Оби потянулся к телефону, чтобы позвонить Кларе в больницу, но, когда телефонистка сказала: «Пожалуйста, назовите номер», – повесил трубку. Мэри все печатала и печатала. Перед совещанием комиссии у нее было много работы. Мисс Томлинсон была опытная машинистка и, когда печатала, удары по клавишам сливались в сплошной шум.

Порой мистер Грин присылал за ней, чтобы что-то надиктовать, а иногда являлся лично. Все зависело от его настроения. Сейчас он пришел сам.

– Пожалуйста, напечатайте поскорее ответ. Уважаемый сэр, относительно вашего письма от… какая там была дата… имею честь информировать вас, что правительственные стипендии для родственников правительство выдает законным женам, а не сожительницам. Прочитаете?

Мэри стала читать, а мистер Грин ходил взад-вперед.

– Замените «правительственные» на «свои», – велел он.

Мэри перепечатала и подняла голову.

– Все. «Ваш преданный слуга», я.

Мистер Грин всегда так заканчивал письма, выговаривая «преданный слуга», презрительно засунув язык за щеку. Он повернулся к Оби:

– Знаете, Оконкво, я живу в вашей стране уже пятнадцать лет и все никак не могу понять образ мыслей так называемого образованного нигерийца. Вот, например, этого молодого человека из университетского колледжа, который ожидает, что правительство не только будет платить за него взносы и фантастические стипендии, а в конце обучения найдет ему легкую, удобную работу, но еще профинансирует и его девушку. Просто непостижимо. Полагаю, правительство совершает ужасную ошибку, таким образом облегчая подобным людям получение так называемого университетского образования. Образование для чего? Чтобы выжать как можно больше для себя и своих семей. Ни малейшего интереса к миллионам соотечественников, которые каждый день умирают от голода и болезней.

Оби издал нечто нечленораздельное.

– Разумеется, я не жду, что вы со мной согласитесь. – И мистер Грин исчез.

Оби позвонил Кристоферу и договорился поехать вечером поиграть в теннис с двумя новыми учительницами из римско-католического монастыря в Апапе. Он так и не понял, где Кристофер их откопал. Только недели две назад Кристофер попросил его заехать к нему и познакомил с двумя молодыми ирландками, которых очень интересовала Нигерия. Когда около шести часов Оби приехал, Кристофер уже учил их танцевать хайлайф – по очереди. При появлении друга он испытал заметное облегчение, тут же прикарманив более симпатичную девушку, а другую предоставив Оби. Она была ничего, если бы только постоянно не улыбалась. Однако, к несчастью, девушка улыбалась довольно часто. Но так она была вполне, а скоро вообще стемнело и стало ничего не видно.

Ирландок действительно интересовала Нигерия. Они уже знали несколько слов племени йоруба, хотя приехали в страну всего недели три назад. Они были даже больше антианглийски настроены, чем Оби, отчего он испытывал некоторую неловкость. Но время шло, и девушки начинали нравиться ему все сильнее, особенно та, что Кристофер предназначил ему.

На ужин пожарили подорожник с овощами и мясом. Девушки заявили, что им очень понравилось, хотя по тому, как у них текло из носа и из глаз, было ясно, что блюдо переперчено.