– Дай мне свои руки, – Фирс раскрыл ладони над раковиной, ожидая что я вложу в них свои руки.

Я нервно сглотнула.

С одной стороны, мне очень хотелось коснуться Фирса. Его тепло меня успокаивало. Но, с другой стороны, страх просто парализовывал меня. Вместе с ним на меня напала паника. Я понимала что время идет, а я так и не исполнила приказ. Но Фирс не торопил меня. Совсем. Он спокойно ждал, будто это и так входило в его планы.

Когда же я поняла, что меня никто не подгоняет, а приказ не ужесточается, то мне стало спокойнее. Целую вечность спустя, я наконец почувствовала себя лучше и осторожно коснулась пальчиками ладоней Фирса.

– Смотри только на меня, не опускай взгляд, – приказал Фирс, терпеливо выжидая, пока я полностью коснусь его ладоней. – Чего ты боишься? Ответь как есть. Помни: если ты озвучишь свой страх, то я его запомню и никогда не применю на тебе.

К этому моменту я полностью уложила свои ладошки в ладони Фирса, и с облегчением отметила, что он не сделал никаких ласковых или резких движений.

– Итак, чего ты боишься прямо сейчас? Отчего ты заплакала? – он повторил свой вопрос.

– Вы рассердитесь…

– Не решай за меня, – тут же перебил меня Фирс. – Поверь, ты меня совсем не знаешь. В хорошем смысле этого слова. Я не повторю ни один сценарий, который крутится в твоей голове. А теперь, повторяю в последний раз: чего ты боишься?

Фирс ничем мне не пригрозил в случае, если я промолчу, но все-таки я ответила. Излишне честно. Но я пожелала быть искренней.

– Я хочу служить Вам. Вы… кажетесь таким мудрым и чутким. Я все время думаю об этом. Мне так приятно исполнять Ваши приказы. Но сейчас, когда я представила, что вы меня прямо тут… возле раковины… Мне стало страшно. Я не знаю как мне дальше жить.

Я не отвела взгляд, хотя очень этого хотелось. Но я выдержала и теперь ждала ответа. Фирс тем временем уже поднес мои руки к воде и позволил ей свободно омыть их.

– Я никогда не воспользуюсь тобой… – начал он, а я поняла что мое сердце сейчас разобьется вдребезги.

Я не нравлюсь ему. Ну, конечно, как я вообще могу кому-то понравится, когда я такая забитая и начисто лишена сексуальности! Фирс ведь совсем не знает какой я могу быть нежной, чувственной, гибкой и уступчивой. Он судит только по моему внешнему виду. Какая же я дура! Никому не нужна моя искренность.

– … пока ты сама не будешь готова, – продолжил Фирс, скорее всего не подозревая какой вихрь мыслей сейчас пронесся в моей голове. – Признаюсь честно: ты мне не понравилась как девушка. Я бы никогда на такую не посмотрел. Не принимай это за оскорбление. Будь ты в своем лучшем виде, я бы все равно не заинтересовался тобой. Ты не мой типаж. Но меня подкупает то, что ты умеешь озвучивать свои мысли. Ты имеешь свою точку зрения. И ты явно думающий человек. А еще… есть в тебе что-то… за тобой приятно наблюдать.

Пока Фирс говорил, он выдавил немного жидкого мыла на ладонь, и теперь мягко массировал мне руки. Он аккуратно обходил места, прожженные бытовой химией, но все же и их тоже старался промыть. Мыло щипало мне кожу, но мне не хотелось останавливать процесс.

– Я не стану насиловать тебя, – продолжал он. – Даже если ты будешь молчать и совсем не будешь сопротивляться. Я умею контролировать сексуальные порывы, когда они так внезапно разгораются. Тебе ничто не угрожает: ни я, ни мой тон, даже если я буду говорить с тобой ласково, ни мои действия. А если ты все же почувствуешь от меня угрозу, то просто скажи мне это. А теперь дай мне понять, что ты все услышала и поняла, а не просто глазела на меня через зеркало.