– Господи, что же будет-то теперь!

– Сейчас конец июня, а значит, будет июль, а потом август, – сдерживая отчаяние, прошептала Лиза. – Бабуль, ты, главное, не волнуйся.

Глотая слезы, она в который раз пробовала дозвониться до матери, но у той был выключен телефон. Обычно мама сидела в соцсетях, но не сейчас, когда действительно была нужна. Мать – это пришелец, состоящий из инертного газа пофигина. Она как вечный ребенок, который всегда всему удивляется и при этом верит, что деньги растут на деревьях. Ну прямо-таки королева Мария-Антуанетта. На нее надеяться бесполезно, да и вообще лучше держаться на расстоянии, чтобы избежать подозрительных авантюр, в которые та вечно попадала.

Лиза не видела маму шесть месяцев, с Нового года, который праздновали в Москве, а теперь и вовсе неясно, когда семья соберется снова. Ехать в Россию нельзя, остается ждать, когда эта милая женщина подаст знак, что жива.

Бабушкин дом, а точнее, бунгало, располагался на Лазурном берегу, в Ницце, на тихой улочке у берега моря. Не самое выгодное место, учитывая, что этот район заливает дождями каждый год, но уж как есть. Лиза наслаждалась уединением в этом укромном месте при любой возможности. До учебы добираться не очень удобно, правда: пока выедешь с набережной, то два раза душ принять захочешь.

От дома до школы на авеню Клода Дебюсси пилить сорок минут на велосипеде. Но этот этап уже в прошлом, ведь Лиза – выпускница. Она только что окончила Международную школу Ниццы, в которой училась с двенадцати лет. Аттестат Лиза получила два года назад, но продолжила учебу по программе IB – международного бакалавриата, которая признавалась во всем мире и по сути являлась уровнем колледжа. Осталось дождаться результатов итоговых экзаменов – и все, начнется взрослая жизнь. А впрочем, была ли Лизонька когда-либо ребенком вообще?

«Каждый сам за себя» – девиз семьи Архиповых. На гербе нужно выбить эти священные слова и повесить на стену, чтобы случайно не понадеяться, что в большом светлом мире в этот ужасный период кому-то есть дело до девочки Лизы… Точнее: хоть кому-то, кроме отцовских партнеров, чьи деньги горят синим пламенем в коррупционном скандале.

Лизе не к кому было обратиться за помощью, да она и не собиралась. В ней просто-напросто отсутствовала подобная установка.

В Москве живет брат, Стас, он гораздо старше, ему сейчас двадцать шесть… вроде бы. Но Лиза с ним не общалась, они обитали в разных странах и разных мирах, и к нему сейчас бежать смысла нет. Ираклий верно заметил: брату сейчас гораздо хуже, чем Лизе. Она хоть во Франции, а Стас оказался в ловушке в Москве. Он работает в ФСБ, и перспективы у него не завидные. Лиза и рада бы ему помочь, но чем?

Жизнь – боль.

К счастью, экзамены сданы, выпускной – через три недели. Лиза собиралась подать документы в Оксфорд, на двухгодичный курс археологии, но теперь сомневалась, примут ли ее, учитывая скандал с отцом. Придется действовать по обстоятельствам.

Лиза не рассчитывала на материальную помощь со стороны отца, для оплаты Оксфорда хватило бы и собственных сбережений: она с четырнадцати лет совмещала учебу и работу моделью. Конечно, продолжать карьеру в модельном бизнесе Лиза не планировала, но жизнь – штука своенравная. Хорошо, программа в Оксфорде – специальная, для занятых людей, и появляться часто там не нужно, поэтому можно было бы летать из Англии по работе без проблем. Лишь бы в универ приняли.

В модельном мире Лиза была известна как Лиса. Такое прозвище дал когда-то брат, называвший ее лисичкой-хитричкой, и девушке нравилось. Иностранцы поначалу именовали ее шутливо – Фокси, словно дешевую проститутку. Но она придумала, как избавиться от этого бредового перевода: объясняла, что произносить нужно