Картина, как говорится маслом, отец Ани сидит за столом, глушит горькую, занюхивая рукавом. Она, увидев меня, вжалась в подоконник, растеряла весь боевой настрой. Меня неприятно кольнуло это. Что я за тварь такая, что запугал этого кролика с огромными серо-голубыми глазами, в которых можно утонуть, особенно когда они с поволокой желания. 

- Что вам нужно? - заикаясь спросила она.

- Ты его знаешь? - округлив глаза, спросил отец. 

- Да, это... Максим. 

- Ничего себе! Ты знаешь самого Косарева! - восхищался старый чёрт. - Он у меня в доме! И ты с ним трахалась? - радостно спрашивал отец. Щёчки Анечки покрыл густой румянец, губки, напоминавшие на вкус землянику, приоткрылись. 

Ничего не говоря, схватил этого урода за шкирку и вывел в коридор.

- Ты сейчас пакуешь манатки и сваливаешь отсюда! - мало ли, вдруг сволочи понравилось торговать дочерью.

- Это мой дом! Вы не имеете права! - я закипел, страшно представить, что могли сделать мои ребята с девочкой, и в притон запросто могли запихнуть. Замахнулся на него.

- Максим! - Аня вцепилась хрупкими тонкими пальчиками в бицепс. - Не надо, пожалуйста! - она или полная дура, что защищает его, или слишком добрая. И то, и другое опасно, другие будут пользоваться этим. 

- Ты защищаешь его? После того, что он сделал? 

- Я просто хочу, чтобы он ушёл, а ты можешь его убить. 

- От пары синяков ещё никто не умирал. 

- Макс, пожалуйста, - её голос странно действует, у неё вообще большое влияние на меня.

Удивительно, я выстоял в бою с папиными врагами, когда мы бились стенка на стенку, не дрогнул, когда мне приставили ствол к виску, а хрупкая девочка Анечка может привести меня в смятение. Стоит лишь посмотреть на меня этими завораживающими глазами, и я готов сделать то, что она хочет. 

- Максим, - голос молящий.

- Хорошо, я его только выведу, раз ты так просишь. 

- Ты не причинишь ему вред? - в её словах распознал контекст: не убью ли я его.

- Всё с ним будет в порядке, будет и дальше прожигать свою никчемную жизнь, - вытолкнул отца в подъезд, обернувшись, прошелся по соблазнительной фигурке, пытаясь запомнить. В душе щемящая тоска, не влияла бы она так на меня, я бы мог провести с ней ещё пару ночей. 

- Прощай, - она вздрогнула. 

- Прощай, Максим.

- Топай, папаша! - толкнул его в спину, на первом этаже развернул к себе лицом и прошипел: 

- Если увижу тебя рядом с Аней, или в этой квартире, тебе не жить. Понял? - в потухших серых глазах страх, а нижняя губа затряслась. 

- Я понял, но где же мне жить?

- Твои проблемы, считай, что хату я забрал за долги. Я же предупреждал тебя, чтобы ты шёл домой и больше не играл? Кто тебе деньги-то субсидировал? 

- Что? - непонимающе посмотрел на меня.

- Деньги, говорю, кто дал? 

- А это, Кислый.

- Хорошо, - сам с ним разберусь с какой стати он даёт деньги тому, кто явно не сможет вернуть. 

На улице посмотрел на второй этаж, в окне увидела хрупкую фигуру Ани. 

Вот и всё, не увижу больше свою нежную девочку, вернусь к прежней жизни, и секс не станет для меня чем-то большим, пугающим.

17. Глава пятнадцатая

Сижу в гостиной, пью пиво. Опять напиздели, немецкое, настоящее! Ага, хрена с два настоящее.

- О, Макс! Смотри какую девочку привел, - Кислый падает в кресло напротив, садит к себе на колени рыжую. Я помню её, та самая, которая залезла ночью ко мне в комнату. 

- А мы уже знакомы, - она строит мне глазки, берёт из моей пачки длинную полоску кальмара, посасывает, закатывая глаза, - очень близко знакомы, - хихикает бесстыдница.

- Ммм! Ты уже её трахнул? - Кислый задирает подол короткого, красного платья, демонстрируя полоску трусиков в тон.  - Присоединишься?