А Лаиров тем временем, видимо, все-таки соизволил проснуться:

– Какой еще бык-осеменитель? Солнцева, твою мать! Вот почему с тобой никогда по-человечески нельзя, особенно если ты с похмелья? – взорвался он.

– Потому что с похмелья ты не человек, а животное из шести букв, – мило улыбнулась Ксан.

– Козел, что ли? – как-то машинально уточнил Олег, вспоминая самое распространенное из ругательств и не особо подсчитывая количество букв в нем.

– Свинья, – поправила его Ксан. – Ну что, привет, что ли?

Олег, не отвечая, подошел к холодильнику, достал из него бутылку ледяной минералки и в один глоток осушил сразу пол-литра. И только после этого вновь соизволил повернуться к гостям.

– Вот я даже и не знаю, – задумчиво произнес он. – Как с тобой цензурно поздороваться, чудовище?

– Ну, к слову «привет» существует несколько синонимов, – вежливо сообщила ему Ксан. – Здравствуй, добрый день, добро пожаловать, ну и еще куча извращенных вариантов. У тебя большой выбор, и… Аааа! Лаиров, примат вислоухий, немедленно поставь меня на пол!

Представитель династии обезьян слушаться не спешил. Наоборот, закинув Солнцеву себе на плечо, потащил ее вглубь квартиры. Кристина кинула насмешливый и какой-то чересчур понимающий взгляд на Яна и крикнула вслед:

– Олежка, ты куда мою подругу упер? Верни на место!

– На место и доставляю, – возопил в ответ брат и тут же охнул – видимо, Ксан не оценила попытки сделать ее глухой во цвете лет. Крис и Ян поспешили за ними и увидели, как Олег сгружает свою ношу на кровать в комнате девушки. Устроившись на кровати поудобнее, Ксан скрестила ноги и полюбопытствовала:

– И что дальше, о великий властный пласти… Тьфу, блин, – сплюнула она, понимая, что заговаривается, – то есть темный властелин. Ты запрешь меня в четырех стенах и будешь добиваться моей любви?

– Да боже упаси! – тут же поднял руки в сдающемся жесте Олег. – Мне моя психика еще пока дорога.

– Ну вот, – состроила грустную мордашку Ксан. – Всегда так. Сначала все такие властные и темные, а как до дела дойдет, так сразу мишутки плюшевые.

– Баяну своему это скажи, – непочтительно влез в их диалог Ян. – Вот уж кто внешне на темного и властного не тянет. А вот в душе…

– А в душе он фетишист на помаду и мужененавистник, – фыркнула Солнцева, мигом стирая со своего лица обиженное выражение и сползая с кровати. – Короче, скучно с тобой, Лаиров, – похлопала по плечу хозяина дома она. – Учиться тебе еще до властного пластилина и учиться. То есть темного властелина.

– Давай-давай, выдавай все профессиональные тайны, – подколола подругу Кристина. – Сейчас он наслушается и пойдет строчить романчики восемнадцать плюс.

– А что? – обрадовался было Олег. – Я могу. Он подходит, властно закидывает ее ногу себе на плечи и утаскивает ее на ложе страсти.

– Что? – прифигела представившую эту сцену Солнцева. – Лаиров, ты как себе это вообще представляешь? В какой это позе он ее на ложе страсти утаскивает? И где вторая нога? За ними по полу волочиться? А, да, голова тоже где?

– Может, она всадник без головы? – предположил Олег и напоролся сразу на два укоризненных взгляда.

– Ага, она уже без головы. А он без другого органа после такой-то ночи страсти, – перешла сразу к эпилогу сей страшилки Кристина. – Причем, заслуженно.

– Нет, Лаиров, ты меня больше никуда таскать не смей, – покачала головой Солнцева. – Я тебя это…того…боюсь. Вдруг ты латентный маньяк?

– Латентный? – всем своим голосом выразил сомнение Ян, тоже впечатленный нарисованной картиной.

– Ну это я так, ради приличия, – махнула рукой Ксан. А Олег неожиданно и совсем по-детски обиделся: