Моя точка зрения на сегодняшнее молодое поколение расходится с той, которую представили Нил Хоу и Уильям Стросс в своей книге «Восход миллениалов», опубликованной в 2000 году. На ее страницах утверждается, что рожденные после 1982 года вернут в обиход чувство долга и введут нас в общество гражданской ответственности и коллективного труда. Хоу и Стросс, снабдившие свою книгу подзаголовком «Следующее великое поколение», убеждают читателя в том, что сегодняшняя молодежь будет похожа на поколение, победившее во Второй мировой войне. Но существует мало свидетельств, что этой молодежи может быть свойственна сильная приверженность долгу или групповая сплоченность: старшеклассники 2000-х и 2010-х существенно меньше вовлечены в общественную жизнь и меньше доверяют правительству и другим государственным властным институтам по сравнению с бэби-бумерами 1970-х. Когда поколение Второй мировой войны подрастало в 1920-х годах, никто не называл его Величайшим и не рассказывал его представителям, что они – самые классные ребята за всю историю человечества. Этот ярлык они получили только в 2001 году, спустя более полувека после своих военных подвигов.
Кроме того, Стросс и Хоу утверждают, что сегодняшняя молодежь оптимистична. Это справедливо по отношению к детям и подросткам, усвоившим столь распространенные сейчас бодрые лозунги. Однако оптимизм стихает, а то и разбивается вдребезги, как только поколение селфи сталкивается с реалиями взрослой жизни. Детство, полное похвал, накачивания самооценки и несбыточных ожиданий, не подготовило их к возрастающей конкуренции за рабочие места и экономическим тискам между безработицей и ростом цен.
После жизнерадостного беззаботного детства миллениалу приходится работать больше, чтобы получить меньше.
В этой книге внимание сосредоточено на переменах среди молодых американцев и на трендах, которые в разное время случались или не случались во многих других культурах. Однако многие из подобных перемен могут наблюдаться и в других странах, особенно в странах Запада, таких как Канада, Великобритания, Австралия и Германия. Эти культуры так же заметно перемещаются в сторону фокуса на отдельной личности и присущей этому движению оборотной стороны в виде нарастающей депрессии и тревожности. Следом может настать очередь развивающихся стран.
Отслеживать поколенческие тренды в наше время ускоренных темпов технологических и культурных перемен становится важным, как никогда прежде. Бизнес уже переключил свое внимание на миллениалов, которые сегодня представляют собой наиболее коммерчески привлекательную группу потребителей в возрасте от 18 до 35. Это трудящаяся молодежь, которая заменит бэби-бумеров, стремительными темпами выходящих из активной деятельности. А поскольку они же – желанные для всех потребители, то настало время понимать их.
И я говорю именно о понимании, а не о том, что нужно что-то изменять.
Требовать от современной молодежи перенять личные качества и настрой минувшей эпохи – все равно что требовать от обычного американца моментально превратиться в китайца.
Моррис Мэсси, давно выступающий с лекциями на поколенческую тематику, формулирует это так: «Инстинктивно складывающиеся системы ценностей различных поколений действительно очень сильно разнятся между собой… В центре внимания должно быть не то, каким образом следует изменить окружающих, чтобы они соответствовали нашим стандартам и ценностям. Скорее нам надо учиться принимать и понимать других людей такими, какие они есть, и признавать значимость их ценностей и моделей поведения».