– Я не ною, – возразил со слабым вздохом Грибов. – И с чего ты взяла, что я сейчас один? Может, я…

– Вот именно, что может, – она снова рассмеялась. – Ладно, Сашка тебя на пирог приглашает. Приедешь?

– Нет, – ответил он поспешно.

– Почему? – Елена удивилась. – Занят, что ли?

– Конечно! Суббота, вечер, планов громадье!

– Врешь ты все, Грибов. Ладно, как знаешь. А вот Ленька Фомин, между прочим, уже к нам едет.

Грибов тут же с досады закусил губу. Тянули его за язык про планы несуществующие брякнуть. Если бы он знал с самого начала, что Ленька едет к ним в гости, он бы тоже не отказался. Теперь поздно. А может, и к лучшему, что не поедет. После их уютного семейного гнезда в свое жилище возвращаться будет совсем невмоготу. Уборку, что ли, сделать?..

И сделал ведь! Да так упирался, что даже в шкафу в кухне все стекла перемыл. И в магазин засобирался. В холодильнике мышь удавилась, пора было заполнять полки провизией. А там Леньке позвонить можно будет, он наверняка не откажется после посещения счастливого семейства к нему на огонек заглянуть.

Ленька отказался, сославшись на свидание. Но Грибов не стал унывать. Ничего, он и один как-нибудь вечер скоротает. Благо что отопление запустили, в квартире потеплело уже через час. Пол и мебель сверкали чистотой. В раковине ни единой грязной тарелки, сейчас еще продукты закупит, рассует по полкам холодильника…

Он уже подходил к дому, когда его окликнули.

– Анатолий Анатольевич Грибов, это вы?

Темная тень, метнувшаяся к нему от детских качелей в пяти метрах от подъезда, заставила его вздрогнуть от неожиданности. Голос был женским и незнакомым, что не могло не вдохновлять. Ну, вот, а он за субботний вечер переживал. Не придется коротать в одиночестве. Неужели Елена Ивановна все-таки вопреки его запретам прислала свою подружку?

– Слушаю вас, – он открыл подъездную дверь. – Мы знакомы?

– И да, и нет.

Женщина была невысокой и все время прятала лицо в воротнике короткой шубки. Кажется…

Кажется, он начал узнавать ее. Похоже, это подружка повесившегося парня. Зовут ее, дай бог памяти, Виктория Мальина.

Что она здесь делает? Уж не его ли караулит? И если его караулит, то каким образом адрес узнать смогла?

– Связи, – односложно пояснила Виктория, когда Грибов задал ей вопрос. – Думаете, так трудно позвонить знакомым своих знакомых, навести о вас справки, узнать ваш домашний адрес?

– Думал, что не так легко. – Грибов почесал затылок. – Может, вас и номером моего мобильного снабдили?

– Нет, не снабдили, а то я позвонила бы непременно, прежде чем решилась прийти к вам.

– А с чего хоть решились-то? – Грибов суетливо потоптался на месте, шурша пакетами, потом предложил: – Слушайте, Виктория, вы ведь наверняка не спешите, может, зайдем ко мне? Не на улице же нам, в самом деле, разговаривать!

– Идемте, – не стала она отказываться. – На улице в самом деле неудобно.

Грибов проводил ее в комнату, мысленно похвалив себя за наведенный в квартире порядок, а сам помчался в кухню разбирать пакеты с продуктами и ставить чайник. Надо же, и не думал, что вечер субботы выдастся именно таким.

– Виктория, вы не голодны? – спросил он на всякий случай, прокричав ей с кухни.

– Нет, спасибо, – отозвалась она так же громко.

– А чаю? Чаю выпьете со мной?

– Чаю можно…

Чай Грибов заваривать не умел. И не любил, если честно, все эти ритуальные приседания с ополаскиванием чайника, с распариванием листа, с добавлением потом кипятка. Он предпочитал просто бросать себе в чашку два пакетика чая.

– Мне тоже два, – попросила Вика, устроившись в его кухне. – Глаза слипаются после всего, просто сплю на ходу. Врачи говорят, что это пройдет. Результат стресса и все такое…