Но Юрка откуда-то твёрдо знал, что девчонки из его сегодняшней компании в подметки не годятся Алле. Это был "тот сорт". Даже в скромном сарафане и странных босоножках. Тот самый высший сорт девушек, которые ещё умеют краснеть.

- Слушай, есть хочется. Составишь мне компанию? За двадцать минут в кафе не успеем. А вот по шаверме в самый раз.

Алла снова покраснела. Надо было соглашаться. Он же тоже хочет. И просто угощает. Ничего такого.

- Давай. Мне с курицей, - выбрала вариант подешевле.

- Тогда и мне.

Юрка решительно подошёл к ларьку.

- Две с курицей, овощей побольше и сырный лаваш. И два чая. Только с крышкой. С собой.

- Конечно, джан! Тебе и твоей красавице самая вкусная шаверма! По-братски! - южный расторопный парень в ларьке кинулся исполнять заказ.

Юрка глянул насколько мог строго. Как смотрел на накосячивших матросов. Взгляд подействовал мгновенно. Овощей положили много. Чай поставили на специальную подставку. Даже салфетки нашлись. Через пару минут у них в руках было по горячей шаверме и стаканчику чая. И ещё пятнадцать минут до электрички.

29. Глава 28

28.

Бодровский забыл, что надо откусывать. Не мог оторвать взгляд от Аллы. Она была как ожившая фарфоровая статуэтка балерины, которая вдруг присела на лавочку. Тонкие щиколотки. Изящные ноги. Беззащитные ключицы. Длинная шея. Красивый чёткий овал лица. Чудесные аккуратные ушки с крохотными белыми камешками сережек.

- Ты почему не ешь? - засмущалась Алла. Ей стало неловко. Она-то уже от души схомячила почти половину.

- Я ем, - и Юра в подтверждение своих слов откусил сразу большой кусок.

"Уважаемые пассажиры! В связи с аварией на участке Тарховка-Разлив движение поездов остановлено до устранения причин аварии. Пользуйтесь другими видами транспорта." - заговорил мегафон почти у них над головой. И потом объявление повторили ещё раз. Алла вздрогнула. Как другими? Какими другими? У неё билет был туда-обратно.

Юрка сначала испугался за Аллу. У неё было такое лицо, будто не авария на железной дороге, а какая-то большая трагедия разыгралась прямо у неё на глазах. Потом обрадовался. Вот и повод её отвезти!

- Без паники! Доедай спокойно. Я отвезу, - он даже не спрашивал, а утверждал. Чтобы меньше было шансов отказаться.

Алла уставилась на него удивлённо. Ей было даже интересно, зачем это ему. У него там компания. Куча народу. Может, они ещё хотели побыть. А тут она со своими проблемами.

- Пошли, я заберу вещи, документы и ключи, - Юра уже протягивал руку.

Алла послушно пошла следом. Ощущалась в нем такая неясная ей сила, которая удерживала магнитом. И настроение после еды заметно улучшилось.

На обочине росли дикие мелкие синие астры. Юра легко сорвал три стебелька. Получился вполне себе букет.

- Держи. Это тебе, - вручил Алле.

Она смешно понюхала цветы.

- Спасибо, - едва слышно прошептала.

- Пахнут?

- Нет... Но это не важно, - спрятала лицо в букет.

Ей никто и никогда не дарил цветы. Мимоза на 8 марта от родительского комитета не в счёт. Теперь она, кажется, знала, что означает выражение "бабочки в животе".

На пляже Юркина компания уже собиралась в город. На машине был Бодровский и его однокурсник по Нахимовскому Сергей Лотвин. Когда Юра с Аллой подошли ближе, разговоры стихли.

Алле было совсем не по себе. Её разглядывали. Мужчины с интересом, а девушки не очень-то доброжелательно.
- Может, я всё-таки...
- Ал, не обсуждается. Решили.

- Юрий Алексеевич, ты нас представишь? - Лотвин, у которого мама работала экскурсоводом в Пушкинском музее, умел выражаться изящно.

- Разумеется, Сергей Геннадьевич, - в тон ему ответил Бодровский, - Знакомьтесь, это Алла. Алла, это мои друзья.