И смотрела на него взглядом перепуганного насмерть ребёнка.

– Антон, что случилось?

– Мила, пожалуйста, не надо, – попросил он. – Ты… – он с трудом подобрал слово, – встречаешься со Стасом, и я желаю счастья вам обоим.

– Ой! – Она с облегчением выдохнула и поднесла ладони к щекам. – О господи!

Камилла попыталась улыбнуться, но улыбка не получилась. Губы жалобно скривились.

– Я с ним не встречаюсь! У него…

– Мила, перестань! – Антон закрыл глаза, у него действительно не было сил смотреть на жену.

– Его пытались убить, и он думает, что это ты!

– Мила…

– Антон, послушай! – Она говорила быстро, боясь, что он сейчас уйдёт. – В Стаса стреляли, ему шлют угрожающие письма! Он просил меня приехать, и я приехала…

– В съёмную квартиру? – усмехнулся Антон.

Он ещё сопротивлялся, но уже верил Камилле.

Жизнь не будет меняться. Всё пойдёт как прежде.

Меняться может работа, место жительства, ещё что-то, но всё это не означает смену жизни.

Его жизнь – это возвращаться по вечерам к жене, даже когда ему не хочется с ней разговаривать.

– Откуда я знаю, зачем он меня позвал на съёмную квартиру! Он продиктовал адрес, и я приехала. Послушай, я уже несколько дней стараюсь его успокоить. Он истерит и паникует.

– Я не знал, что вы с ним такие друзья!

– Мы не друзья. – Камилла перестала частить, заговорила нормально: – Но если человек звонит и говорит, что его чуть не убили, я не могла не поехать!

– Почему ты мне ничего не сказала? – устало спросил Антон.

– Стас просил не говорить. И ещё я не хотела вас ссорить, Стас допускает, что это ты в него стрелял, представляешь! Бред какой-то! Он создал собственную фирму и считает, что ты думаешь, будто он собирается вытолкнуть тебя из бизнеса. – Камилла уткнулась лбом ему в шею. – Я была не права, Антон. Теперь буду всё тебе рассказывать. Ты знаешь про фирму?

– Знаю, – Антон положил руки ей на плечи. – Стас собирается вытолкнуть меня из бизнеса, но я в него не стрелял и писем ему не посылал. А из бизнеса я сам его вытолкну!

Камилла приподняла очки, вытерла слёзы. Он снова прижал её к себе.

Он должен был радоваться, что недоразумение так удачно разрешилось, но почему-то чувствовал только усталость.

О том, что кто-то прислал ему по электронке фотографию, на которой он ведёт Бисмарка прямо перед тем как в него выстрелили, Стас жене не сказал. Юля знала только, что какой-то кретин развлекается в сквере, паля не то в воздух, не то по прохожим, и лучше в сквер пока не ходить.

Когда вчера вечером приехал после свидания с Камиллой, Юли дома не было. Стас завалился спать и, как ни странно, проспал до самого утра.

А утром запсиховал. Он за собой такую слабость знал, в сложных ситуациях он впадал в ступор. Начинал рисовать себе страшные картины и вообще переставал соображать. После универа так боялся остаться без работы, что мать депрессию заметила и начала уговаривать его сходить к психологу. Психолог был давним знакомым семьи и вообще-то Стасу нравился, но лечить нервы, как какая-нибудь барышня, Стас не стал. К тому же отец быстро устроил его в полугосударственную компанию, и проблема разрешилась сама собой.

– Стасик, ты почему грустный? – тревожно спросила Юля. – Не выспался?

Стас отвернулся от окна и посмотрел на жену. Надо ей сказать, она наблюдательная и неглупая, пусть тоже поразмышляет, не одному же ему мучиться.

Он молча достал телефон, открыл вчерашнее письмо с фотографией и показал собственное изображение жене.

– Вчера утром прислали. – Он постучал пальцем по экрану. – Я перешёл улицу, и тут в меня выстрелили.