А теперь, когда это произошло, ехать не хотелось.

– Милорд, – мягко произнес Квентин, – я понимаю ваши чувства. Однако вы дали обещание отцу и не должны нарушить его.

– Я знаю. – Рэнсом вновь отвернулся.

– В таком случае, мне велеть заложить экипаж для путешествия в Лондон?

– Не так быстро. Мне нужно это осознать. – Он помолчал. – Имеет ли смысл ехать, Квентин? После стольких лет? Или это новая шутка, очередное издевательство с его стороны?

– Не думаю. На смертном одре не шутят.

– Ха! Только не старик граф. Если он выгнал отца и тридцать лет не поддерживал с ним связи, что же заставило его раскаяться? Ведь мать писала ему, когда отец умирал. Писала – и не получила в ответ ни строчки.

– В тот момент он был здоров. Близость смерти меняет людей.

– Близость сыновней смерти его не изменила, – отрезал Рэнсом.

– Вы должны поехать, милорд. Ради памяти своего отца.

– Ради памяти… – горько сказал он. – Конечно.

– Мне велеть подготовить экипаж?

– Упаси господи, Квентин. Я пойду на «Счастливице».

Карета подпрыгнула на очередном ухабе.

– Ты снова чем-то недовольна, Мэгг.

Леди Ливермор неодобрительно покачала головой, укоризненно глядя на свою единственную дочь.

– Мама, мне совсем нечему радоваться.

Мэгг поправила выбившуюся из прически темную прядь и спрятала руки в муфту. Ей не хотелось разговаривать, но разве с матерью прекратишь отвечать вот так, по собственной воле? Да никогда.

– Уэстморы устроили такой великолепный вечер в честь помолвки своей Минни. – Леди Ливермор, как и предполагалось, не пожелала оставить дочь в покое.

– Надеюсь, Минни повезет больше, чем мне, – Мэгг рассмеялась, но это был такой смех, от которого мурашки пробегали по коже.

– Ах, Мэган! – всплеснула руками леди Ливермор.

– Я устала, мама. Давай немного помолчим.

Тишина длилась ровно три минуты, до очередного ухаба. Леди Ливермор просто физически была неспособна молчать.

Дома Мэгг едва смогла дождаться, пока останется одна. Общество и званые вечера надоели ей уже пару лет назад, а бесконечная болтовня матери казалась невыносимой. Сегодняшнее торжество в честь оглашения помолвки стало последней каплей. Так больше продолжаться не может. Надо что-то делать.

Эта мысль не давала Мэгг покоя уже больше года, но лишь сегодня беспокойство и желание что-то изменить сделались невыносимыми. Минни выглядела такой счастливой и довольной, что Мэгг едва не взвыла. Четыре года! Прошло целых четыре года с тех пор, как она сама стояла перед гостями, рука об руку с Артуром, и улыбалась присутствующим. Тогда вся жизнь казалась такой понятной и предсказуемой… Судьба же рассудила иначе. Нет, не судьба, отец. Филипп Ливермор ошибался редко, но в этот раз он совершил роковую ошибку. Мэгг натянула одеяло до самого носа и постаралась не разреветься. Воспоминания о смерти любимого отца всегда заставляли ее проливать слезы.

Лишь однажды Мэгг едва не поссорилась с отцом – как раз по поводу Артура и помолвки. Нет, папа одобрил Артура Мэдлока, юношу из хорошей семьи, офицера, подающего надежды. Конечно, была вероятность того, что придется проводить дочь с мужем в Индию, но это не казалось таким уж ужасным. Но спустя полгода после помолвки, когда Мэгг уже вовсю выбирала подвенечное платье, Артур объявил, что его полк отправляют в Китай. И тут лорд Ливермор уперся. Мэгг пыталась убедить отца в том, что готова перенести немного трудностей, лишь бы находиться рядом с Артуром, но все бесполезно. Лорд Ливермор настоял на том, чтобы свадьбу отложили до возвращения жениха с Востока. Прошло уже четыре года, но Мэгг все еще ждала его. Редкие письма приходили, но последнее доставили уже почти год назад, с тех пор от Артура не было ни слуху ни духу. Мэгг даже обращалась в Военное министерство, но там ее уверили, что лейтенант Мэдлок жив и здоров, по крайней мере был таковым полгода назад, когда из Китая пришел очередной рапорт. То, что в восточных морях идет война, никого особо не беспокоило, а ведь погибнуть там очень легко, полгода – большой срок.