Я вспомнила Глеба и Таню. Если вчера ещё можно было надеяться, что он не соблазнится её прелестями, то сейчас... Этот квест мы уже проходили и хорошо знаем правила.
- Глеб? Влюбилась, дурочка, в соседа? Да он сейчас другую тёлку имеет во все щели. Нашла из-за кого недотрогу строить. Вылазь, говорю. Или мне придётся продолжить прелюдию.
- Вам нельзя меня бить! Они убьют вас за это. Я же вам говорила – насилие запрещено на корабле.
- Запрещено насиловать женщин и бить мужчин, а ты не мужчина и я тебя не собираюсь насиловать. Сама попросишь. Громко и внятно, чтобы все слышали. Бывший тебя бил и ничего. Жив.
Вот чёрт! Он решил, что мои ссадины и кровоподтёки на лице оставил Глеб. Угораздило же Таню сорваться аккурат перед переездом. Эта трусливая тварь не посмела бы меня и пальцем тронуть, если бы не её истерика с истязанием меня. Как теперь объяснить потной мрази, что он уже труп? Не поверит. А если и поверит... Лучше даже не думать, что ему может прийти в голову, когда он узнает, что обречён.
- Ладно, ладно. Я согласна. Отойдите немного, я сейчас вылезу. Только давайте в душ сходим.
- Хочешь кровь смыть? Правильно. Иди. Я пока разденусь – не хочу испачкать об тебя свои любимые трусы.
Он стянул белые семейники с мишками, с гордостью продемонстрировав свой огромный возбуждённый член. Таких я ещё не видела. Ох, не легко ему, наверное, в жизни приходилось – большинство девушек и женщин сразу сбежали бы, увидев настолько выдающееся достоинство. Но мне бояться нечего. Если я права, совсем скоро этот человек умрёт.
- Нет, - поправила волосы и начала говорить игривым тоном. – Я хочу, чтобы вы пошли со мной. Мне нравится принимать душ вместе с моим мужчиной.
Он довольно оскалился, жестом предложил мне идти вперёд. Я, слегка прихрамывая, зашла в крошечную ванную комнату и начала медленно снимать одежду. Он стоит рядом. Близко. Очень близко. Настолько, что я слышу его участившееся сердцебиение. Это была моя ошибка.
- На колени, - тяжело дыша, пробормотал он.
- Что? – постаралась мило улыбнуться.
- На колени, шлюха.
- Нет. Мы же хотели принять душ...
- Это ты хотела мыться, а я хочу минет. И ты его сделаешь, - он снова схватил меня за волосы. – И не думай кусаться. Выбью зубы, если ты хоть немного коснёшься ими моего члена.
Почему он до сих пор жив? Вот же я дура! Переиграла саму себя. Он не прикасался ни к чему, кроме меня – я сама открыла ему дверь.
- Нет! – пытаюсь удержаться на ногах и не позволить ему поставить меня на колени. – Мы так не договаривались. Душ сначала, а потом всё будет.
Ну же, соглашайся, доминант хренов. Одно прикосновение к любой поверхности и твоё чёртово сердце остановится от смертельного разряда тока. Должно остановиться...
- Я с такими как ты, ни о чём не договариваюсь. Делай, что говорят или...
Он уже вошёл во вкус. Ему понравилось бить меня. Понравилось смотреть на мои страдания. Он снова схватил меня за волосы и со всей силы ударил о полотенцесушитель. В глазах потемнело, всё вокруг начало кружиться, тошнота подступила к горлу, ноги подкосились. Я всё ещё в сознании, но тело обмякло и не может сопротивляться.
Чувствую, как он за волосы выволакивает меня в центр каюты. Сгибает ноги в коленях, раздвигая их максимально широко, разрывает одежду...
- Видите, она не сопротивляется! Она согласилась, вы слышали. И... – он заливает мне в рот шампанское. – Все условия выполнены, откройте дверь.
Его огромный член одним резким движением полностью входит в меня. Я думала, больнее уже не будет, но если раньше тело болело снаружи, то сейчас такое чувство, что меня разрывает изнутри. Он не пытается быть осторожным. Знает о своей особенности и целенаправленно делает мне больно. Каждая его фрикция, как удар кинжалом. С моих губ срывается стон отчаяния и боли. Почему? Почему они не вмешиваются и позволяют ему делать со мной? Почему я всё ещё в сознании? Безвольная тряпичная кукла, не способная даже пальцем пошевелить, но чувствующая всё. Даже то, как его сперма разлилась внутри меня...