– Ладно, тогда без проблем, – пожал он плечами.

– А? – я задрал бровь, – Подумай хорошо – может быть и такое, что я там вообще всех убью. Не жалко своих сородичей?А?– А? – я задрал бровь, – Подумай хорошо – может быть и такое, что я там вообще всех убью. Не жалко своих сородичей?Подумай хорошо – может быть и такое, что я там вообще всех убью. Не жалко своих сородичей?

– Да не, похер ваще, – он вновь пожал плечами, – Убьёшь и убьёшь – они всё равно мне ничего хорошего не сделали. Я – Гоблин Драчун, и у меня свой путь…

Огурец с ушами гордо поднял голову и загадочно посмотрел вдаль.

“Сильно…”, – закивал я и посмотрел на падающее солнце.

“Со смыслом…”, – закивал гнев, и посмотрел в… а никуда он не посмотрел, потому что его не существует.Со смыслом…“Со смыслом…”, – закивал гнев, и посмотрел в… а никуда он не посмотрел, потому что его не существует.

– Ладно. Объяснять, что случится в случае предательства не буду – сам всё понимаешь. Эй, Ранделл, развяжи его.Ладно. Объяснять, что случится в случае предательства не буду – сам всё понимаешь. Эй, Ранделл, развяжи его.

Демон поморщился и выполнил приказ.

– Повелитель, так мы пытать его будем? – задрала бровь Кейтлин.

– Нет! Он проведёт нас на базу гоблинов, где мы успешно свершим переворот. До тех пор он – наш союзник. Имени у него пока нет, но система записывает как Гоблин-Драчун.Нет! Он проведёт нас на базу гоблинов, где мы успешно свершим переворот. До тех пор он – наш союзник. Имени у него пока нет, но система записывает как Гоблин-Драчун– Нет! Он проведёт нас на базу гоблинов, где мы успешно свершим переворот. До тех пор он – наш союзник. Имени у него пока нет, но система записывает как Гоблин-Драчун.

– Потому что много дерётся?

– Нет, потому что много дроч…Нет, потому что много дроч…

– Ясно, – кивнул парень и отозвал уже подготовленное для умерщвления фантомное копьё.

Гоблин с недоверием наблюдал за разговором, и я уже было хотел ему предъявить за то самое недоверие, как вспомнил, что разговаривали-то мы на демоническом. Это для меня все языки звучат как один, но остальные то и в ус не дуют…

И тем более, как в него можно дуть? Да и в целом это скверная затея. Гоблины, вон, додулись кальянчик – теперь сдохнут.

Я представил демонов Драчуну и дважды на разных языках описал ситуацию: нужно захватить власть над гоблинами и завербовать их в свою армию. Пленник лишь устало кивнул, а краснокожие вновь полезли с закономерными и справедливыми вопросами.

– Господин, а почему просто их не убить? – спросил парень, – Пусть он приведёт нас в логово, и мы там просто всех перебьём. Смерть от моей и ваших рук поднимает мёртвых, ведь так? Души не смогут предать, они не знают усталости, им не нужны ресурсы, да и убить их намного сложнее. Так зачем нам живые?

– Потому что жителей этого мира, Ранделл, перерождение не ждёт.Потому что жителей этого мира, Ранделл, перерождение не ждёт.

Я сразу вспомнил умирающую на руках Арианну и плачущего Адама, держащего труп любимой сестры.

– У меня нет цели убивать неписей – только игроков. А им на эту смерть глубоко плевать.У меня нет цели убивать неписей – только игроков. А им на эту смерть глубоко плевать.

– Понятно…, – демон опустил взгляд, – Думаю, это правильно.

– Конечно правильно, Ранделл! – я пытался разогнать накатившую угрюмую атмосферу, – Мы ведь не палачи, верно? Мы просто… уничтожаем мир. Но аккуратно! – поднимаю палец, – Поэтому никаких лишних пыток и смертоубийств, понятно?! Что-ж вы такие жестокие-то?

– Ну пыткам нас ещё со школы учат, – пожала плечами девушка, – Для нас это норма. Как суп из мозгов кушать.