– Лучше пойдите в шалаш, – спокойно сказал Вотерхауз, не двигаясь с места.

Поллок встал у костра и вынул свой револьвер. Он не боялся перестрелки.

– Но темнота защищает вашего противника лучше всякого панциря!

Признав разумность совета Вотерхауза, Поллок вошел в палатку и улегся спать.

Он не мог заснуть, и его все время тревожили сны. Это были пестрые сны, но главную роль в них играло лицо человека из племени Порро, перевернутое, как в ту минуту, когда он уходил из хижины и выглядывал из-под локтя. Странно, что это мимолетное впечатление так сильно врезалось в память Поллока! Кроме того, его беспокоили странные боли во всем теле.

В бледном рассветном тумане, когда участники экспедиции нагружали лодки, зубчатая стрела внезапно вонзилась в землю у ног Поллока. Негры поверхностно осмотрели чащу, но никого не поймали.

После этих двух случаев члены экспедиции стали явно избегать Поллока, а он первый раз в жизни почувствовал тяготение к обществу негров. Вотерхауз поместился в одной лодке, а Поллоку, несмотря на его дружеское желание болтать с Вотерхаузом, пришлось устроиться в другой. Его оставили одного в передней части лодки, и ему очень трудно было заставить негров, недолюбливавших его, держаться середины реки, на добрую сотню ярдов от каждого берега. Но он все-таки заставил Шекспира, мулата из Фритауна, перейти на его конец лодки и рассказать ему о племени Порро. После напрасных попыток уклониться Шекспир начал рассказывать с большой откровенностью и увлечением.

День прошел. Лодка быстро скользила по ленте лагуны среди водяных смоковниц, упавших стволов, папируса и пальм. Слева темнело мангровое болото; иногда издали доносился рев океана. Шекспир рассказывал на своем мягком, картавом английском жаргоне о том, как в братстве Порро умеют налагать заклятия; как люди иссыхают от их чародейства; как они насылают чертей и дурные сны; как они замучили и убили сыновей Иджибу; как они захватили в плен белого торговца из Сулимы, который оскорбил члена их секты, и как выглядел его труп, когда его нашли.

К вечеру они доплыли до озера Кази и спугнули дюжину крокодилов с острова, где экспедиция расположилась на ночь.

На следующий день прибыли в Сулиму, где пахнуло морским ветром; Поллоку предстояло прождать здесь пять дней до отъезда во Фритаун. Вотерхауз, считая, что Поллок здесь в сравнительной безопасности, покинул его и вернулся с экспедицией в Гбемму.

Поллок завязал тесную дружбу с Перерой, единственным белым торговцем, живущим в Сулиме. Они так подружились, что всюду бывали вместе.

Перера был португальским евреем, жил когда-то в Англии, и ему очень льстила дружба англичанина.

В первые два дня не случилось ничего особенного. Поллок и Перера проводили большую часть времени за игрой в «Наполеона» – единственной знакомой им обоим, и Поллок влез в долг. Затем к вечеру второго дня Поллок получил неприятное известие о прибытии колдуна в Сулиму. Известие пришло в виде куска обточенного железа, ранившего его в плечо. По-видимому, стреляли издалека, и метательный снаряд потерял почти всю свою силу, когда попал в него. Но он все-таки достаточно определенно передал свою весть. Поллок всю ночь просидел на своем гамаке с револьвером в руке, а на другой день рассказал обо всем Перере.

Перера посмотрел на дело серьезно. Он прекрасно знал местные обычаи.

– Это, знаете, личные счеты. Это – месть. И, конечно, ему приходится спешить, раз вы уезжаете. Никто из негров или мулатов не вмешается в это дело, разве что вы сумеете подкупить их. Если вы наткнетесь на него, постарайтесь его пристрелить. Но и он может убить вас. И потом, эта чертовская магия, – сказал Перера. – Конечно, я враг суеверий, но все же не совсем приятно думать, что, где бы вы ни были, есть какой-то негр, который то и дело пляшет в лунную ночь вокруг костра, чтобы наслать на вас дурные сны. Кстати, у вас бывают иногда дурные сны?