– Ты говорил об этом неоднократно.

– Знаю. Я думал, что это поможет мне поверить, что рано или поздно настанет день, когда справедливость будет восстановлена.

– Я слушала тебя тогда, – произнесла Аманда, – но в глубине души не верила, что это может когда-нибудь произойти.

– Знаю. Я и сам не верил в это, и тогда вмешался Джексон. Он сказал: «Почему бы тебе не заставить их заплатить?»

– Я помню. Ты был такой подавленный и несчастный, а затем внезапно стал совсем другим. У тебя на лице появилось выражение надежды.

– Да, надежда – это самое подходящее слово.

– И именно Джексон подарил ее тебе, – мягко проговорила Аманда.

– Мне кажется, я всегда им восхищался, – со смущенной улыбкой произнес Вернон. – Когда мы служили вместе, он всегда был лучшим из нас. Все, за что он брался, все, что он организовывал и чем руководил, было всегда сделано наилучшим образом.

– Он своего рода гений в подобных делах, – заметила Аманда.

– Гений – самое подходящее слово, – согласился Вернон. – Когда он повредил спину и был комиссован из армии, нам показалось, что все пропало. Ведь он был главной нашей опорой.

– И ты не захотел там оставаться, после того как он ушел.

– Ты же знаешь, я ушел в бизнес. Это доставляло мне такое же удовольствие, как и служба в армии. Отец всегда говорил: либо армия, либо университет, а я никогда не собирался быть ученым.

– Тогда-то Джексон и стал влиять на наши судьбы, – прошептала Аманда.

– В каком-то смысле я могу понять его; это давало ему возможность что-то сделать. Доктора считали, что он не сможет вернуться к активной жизни раньше, чем через два или три года, а для него, всегда такого энергичного, это было настоящим адом: день за днем лежать и глядеть в потолок.

– По меньшей мере мы дали ему пищу для размышлений, – усмехнулась Аманда.

– Я уверен, он наслаждался этим, – улыбнулся Вернон. – Конечно, поскольку он богат, для него это было нетрудно, но я думаю, Аманда, что многие расходы по этим делам оплачивались из его кармана.

– Надеюсь, что нет! Нам не нужны ничьи подачки. Иначе зачем бы мы занимались подобными делами?

– Знаю, – примирительно проговорил Вернон, – но когда я попытался заговорить об этом с Джексоном, он просто велел мне делать все в соответствии с его распоряжениями. Я сказал ему: «Отлично, вы босс» – и оставил все как есть.

– Он не босс, – с нескрываемым раздражением произнесла Аманда. – Может быть, это была его идея, может быть, он планирует операции, но мы сами выполняем всю работу и делаем это ради наших людей.

– Хорошо, хорошо, – сказал Вернон, – чем, собственно, мы недовольны?

– Мне неприятно чувствовать себя марионеткой в чьих-то руках. Знаешь, Вернон, когда я на Страстную пятницу собиралась прыгнуть с одной балюстрады на другую, мне вдруг показалось, будто Джексон рядом со мной, что он подталкивает, подгоняет меня.

– Телепатия! – засмеялся Вернон. – Нам читали лекции об этом вздоре, но Джексон верит в него. Немного жутко об этом думать.

Неизвестно почему Аманду внезапно охватило раздражение, едва ли не злость против человека, который умен, богат и успешно руководит их действиями.

Ее брат был не столь удачлив: спускаясь с отвесной скалы, он поскользнулся и сломал ногу. Конечно, все могло кончиться и хуже, но ей пришлось терпеть скверный характер Вернона, пока он предавался вынужденному безделью и только наблюдал, как она делает ту работу, которую он любил.

Ей стало жаль его. Улыбнувшись, она нежно положила руку на колено брата и сказала:

– Давай не будем заниматься самокритикой. В нашем списке стало на три или четыре фамилии меньше. Каковы наши дальнейшие действия?