И начался ад.

Нас таскали из помещения в помещение, словно подопытных крыс: брали кровь, слюну, вкалывали какие-то препараты. В первый раз при виде светящегося шприца захотелось сбежать, но я заставила себя стоять на месте. Во-первых, бежать с космического корабля всё равно некуда, а пиратов с волновыми пушками было много. А во-вторых, я отчаянно боялась лишиться клипсы с выключенным сигналом о помощи. Мне всё равно было: откликнутся эпсилионцы или какая-то другая инопланетная раса поймает невидимый сигнал — сейчас я была согласна даже на помощь черта.

За уколами последовал гроб со стеклянной крышкой. Наверное, по научному это будет звучать «капсула». Но я была не учёным, а беспомощной землянкой, похищенной пришельцами, и для меня это был гроб. Именно в нём я впервые ощутила, как работает переводчик, и услышала разговор шаэрцев.

Капсула по сравнению со светящимися шприцами была не страшной. Нас просто положили туда, словно спящих Белоснежек, и закрыли крышки. По телу скользили световые неощутимые лучи, а над головой появился голографический экран. Пираты бурно стрекотали, обсуждая появившиеся показатели. Я узнала только закрученную спираль ДНК среди незнакомых символов и, кажется, именно она чем-то понравилась моим похитителям. Они тыкали в неё пальцами, увеличивали в размере и крутили, рассматривая со всех сторон. Стрекот нарастал. Я прикрыла глаза, устав бояться. Больше всего я ненавидела боль, но шаэрцы, видимо, беспокоясь о товаре, просто так нас не мучили. Не знаю, каким мутантом меня выпустят с этого корабля, но я справлюсь. Обязана справиться.

— Мы потеряли одну особь, — в голове неожиданно сработал переводчик. Странные ощущения, непривычные. Вроде слышу незнакомую трескучую речь, а значение слов понимаю. Пожалуй, я смогу привыкнуть к симбионту, если выживу.

Резко распахнула ресницы. Над капсулой голографический экран изменился. Теперь на нём отражались не показатели, а кто-то живой в чёрном комбинезоне и с металлической маской на лице. И этому «кому-то» отчитывались мои похитители.

— Причину гибели установить не удалось, — продолжил трескучий голос. — Мы обследовали две оставшиеся особи, отклонений от генетического кода, инфекций и паразитов не обнаружено.

Я даже на локтях приподнялась, чтобы увидеть того, кто во мне паразитов искал. По моему скромному мнению, он ошибся с направлением поисков, достаточно было просто посмотреть в зеркало. К счастью, мои манёвры, сильно отличающиеся от амёбного состояния, никто не заметил, слишком заняты были разговором. Сбоку от голограммы стояли три шаэрца, но лишь у одного на груди была круглая металлическая штуковина, от которой и шло потрескивание.

«Переводчик для негуманоидов, — догадалась я. — Вот как они общаются с остальными».

— Откуда ещё одна? Вы не докладывали, что на корабле был кто-то ещё, — отрывисто спросил, ну, наверное, начальник пиратов.

— Неполадки во время гиперпрыжка. Нас выбросило за тёмной материей, недалеко от синей планеты. Они называют себя Землянами. Их генетический код пластичен, мы можем попробовать...

— Мне нужны эпсилионки. Две. Заказчик оповещён, дата сделки назначена. Либо у меня будет товар, либо не будет вас, — откровенно пригрозив, главный оборвал связь. На голограмме снова отразились наши с Ирисой показатели.

Я обессиленно упала на спину. Новости шокировали. Про тёмную материю я знала, видела однажды новостную статью какого-то учёного. Правда пираты назвали её как-то по-другому, но симбионт быстро подобрал мне привычное значение. На этом хорошее заканчивалось, а плохое... Во-первых, упоминание землян в космосе, похоже, не первое. По крайней мере, помесь кузнечика и богомола правильно назвала нашу расу. Возможно, знают о Земле единицы, иначе бы похищали нас пачками. Но, видимо, даже с... как они сказали? Пластичный генетический код? В общем, даже с ним мы не очень-то интересны инопланетянам. И во-вторых, меня точно ждут опыты, а если повезёт выжить, то участь рабыни. Скорее всего, статус незаконный, но от этого не легче.