– Нам надо поговорить, – сказал Колокол.

– А мне – переодеться. Бахлин, принеси халат.

Услышав четкую команду, хозяин дома вышел из оцепенения и поспешил выполнить приказ. Через минуту он вернулся, положив персикового цвета халат на бортик бассейна.

– Пошел к черту! Видеть тебя не желаю, – вместо благодарности прикрикнула Елена и попросила Колокола: – А вы отвернитесь.

Тот удивленно выгнул бровь: я вас достаточно разглядел, сударыня, – однако возражать не стал. Он небрежно указал ладонью Бахлину, чтобы тот вышел, а сам сделал вид, что рассматривает обстановку сауны, позволив Петелиной выйти из бассейна и закутаться в халат.

Елена села на лежак, предварительно подняв спинку, глотнула остывший кофе и выпила минеральную воду. Она ждала, что предпримет Колокол, не подавая вида, что волнуется. Теперь не осталось сомнений, что ее похитили по приказу вора в законе. Дело, скорее всего, связано со странным ограблением банка, о котором вчера в ресторане нервно толковал Бахлин, умоляя помочь. Сейчас она объяснит, зарвавшемуся вору, что на этот раз он перешел черту!

Колокол щелкнул пальцами. В сауне появился светловолосый мужчина с военной выправкой, по виду ровесник Петелиной или чуть моложе. Он передал вору фотокарточку, с едва уловимым сочувствием взглянул на Петелину и исчез за дверью.

«Что за дешевый спектакль? Сняли меня голой и будут шантажировать», – мысленно усмехнулась Елена.

Колокол с минуту вглядывался в фотографию, пока не произнес:

– Замечательная девочка и очень похожа на вас. Когда она вырастет, станет красивее мамы. Если, конечно, с вашей Настей не случится ничего дурного.

Вор развернул фотографию, и Петелина узнала единственную дочь. Это был был не случайный снимок. Эта фотография Насти еще вчера вечером стояла в ее спальне в рамке на комоде. Елена метнула гневный взгляд в Колокола и сжала в ладони стеклянный стакан – единственный предмет, который можно было бросить в противника.

Колокол невозмутимо продолжил:

– Настя с вашей мамой Ольгой Ивановной сейчас отдыхают в пансионате «Коктебель», в номере 313. Мне сообщили, что в данный момент они на пляже. Настя заплывает далеко, а бабушка за девочкой совсем не следит. А это опасно: водным мотоциклом могут задеть – там такие лихачи.

Петелина с трудом уняла гнев, поставила стакан на стол и сцепила пальцы. Ей не надо было объяснять смысл витиеватой угрозы. Однако долгое общение с преступниками научило ее держать подобные удары. Глядя в лицо Колоколу, она отчеканила каждое слово:

– Будьте мужиком, Колокол. Оставьте в покое мою дочь.

– Сколько ей, всего четырнадцать? Будет жалко, если с Настей…

– И не называйте ее имя! – Елену коробило, когда она слышала имя дочери из уст преступника. – Отдайте фотографию.

– Мы пока не договорились, Елена Павловна.

– Я перед вами. Что вам еще надо?

Вор задумчиво помахал фотографией и швырнул ее на столик.

– Про вашу дочь я так, к слову. Я к вам, как профессионал к профессионалу.

– Профессии у нас несколько разные.

– Однако постоянно пересекаются. Чаще всего по вашей инициативе, но на этот раз обратный случай.

Колокол деловито трансформировал соседний лежак в удобное кресло, опустился в него и постучал пальцами по столу, разделявшему собеседников. У Петелиной появилась возможность разглядеть его воровской перстень. На золотой печатке был изображен крест на фоне колокола. Такой перстень заменял документ в воровском мире.

– Ситуация, Елена Павловна, отвратная. Ваш одноклассник Бахлин оказался болваном. Два плохих человека обчистили его банк, прикрываясь вашим именем. Теперь это ваша проблема.