– Вы Уэлдон? Меня зовут Роджер Каннингем. Не возражаете, если я присяду возле вас?

– Прошу, – пригласил Уэлдон.

Мужчина поднял руку. Из полумрака немедленно возник официант.

– Пива, пожалуйста!

Официант исчез.

– Я не могу пить то же, что и вы, – сказал Каннингем, указывая на бокал с бренди. – По крайней мере, в такую погоду!

Он вытер платком лоб. Ему было очень жарко. Там, где пиджак облегал его сильные плечи, проступали влажные пятна.

У него был высокий лоб, который блестел от пота. Определенно этот человек был не дурак. Лет тридцати пяти, с загорелым, обветренным, честным лицом и твердым взглядом.

– Вы меня не знаете?

– Не знаю, – признался Уэлдон. – Закурите?

– Я закурю свои.

Мужчина извлек из кармана маленькую серебряную коробочку и свернул цигарку, набив ее крупно нарезанным табаком. А когда закурил, в воздухе расплылся слабый, сладковатый аромат турецкого табака.

– А я вот слышал о вас, – сообщил Каннингем.

Уэлдон ждал. Он относился к тому редкому типу людей, которые могут спокойно молчать, не испытывая от этого никакого неудобства. На его губах, как всегда, блуждала добродушная полуулыбка. Но взгляд, не теряя обычной благожелательности, оставался внимательным и сосредоточенным.

– И поэтому сначала вас спрошу: вы чем-нибудь заняты? – продолжил мужчина.

– Ничем.

– Вам нужна работа?

– Я никогда не работал.

– Понимаю. Конечно. Но работа не совсем обычная.

– Что ж, – отозвался Уэлдон, – мне нравится, когда меня искушают, и нравится, когда я попадаюсь на этом.

Каннингем улыбнулся. Улыбка его красила. Оценивающие глаза внимательно оглядели молодого человека – его руки, плечи, шею, рот и подбородок.

– Я перевожу на север через реку спиртное, китайцев, опиум и тому подобное, а потом через реку на юг – деньги, оружие, боеприпасы и кое-какие предметы роскоши. Это мой бизнес.

Он говорил без всякой таинственности, не понижая голоса. «Приближающийся официант почти наверняка услышал его последние слова», – подумал Уэлдон.

– Это интересная работа, – продолжал Каннингем, обхватив кружку пива обеими руками и наслаждаясь ее прохладой. – Думаю, вам бы она понравилась.

– Смотря что, – возразил Уэлдон.

– Конечно, – согласился Каннингем. – Я бы не стал просить вас заняться опиумом или наркотиками.

– Спасибо, – сказал Уэлдон.

– А как насчет спиртного и китайцев?

– Настоящего спиртного и настоящих китайцев? – уточнил парень.

– Спиртное без подвоха, – подтвердил Каннингем.

– Я не знаю.

Каннингем выжидал. Спустя мгновение, заметив, что Уэлдон все еще колеблется, добавил:

– Я хочу, чтобы вы поняли: это хорошие деньги. Мы платим по-разному. Рядовым исполнителям не очень много. Но для тех, кто руководит операцией и рискует больше всех, не скупимся. – Затем пояснил: – Вы, конечно, будете руководить операцией.

– И рисковать больше всех? – улыбнулся Уэлдон.

– Естественно, ведь это то, чего вы хотите! И по этой причине вы нам тоже нужны!

– Подождете несколько минут?

– Для вас – хоть несколько часов!

– У меня есть полторы тысячи долларов. Здесь честно играют?

– Сам Карберо – мошенник. Но играют, может быть, и честно.

– Отлично. Рискнем?

– Я играю в другие игры, – усмехнулся Каннингем.

Уэлдон отошел от нового знакомого, оставив его одного за столиком.

Направляясь к рулетке, Уэлдон прошел мимо парнишек, постоянно подметавших пол. Кивнув самому маленькому, вложил серебряный песо в его чумазую ладошку.

– За моим столиком сидит один человек. Американец. Если он встанет, проследи, куда пойдет. Вернешься и расскажешь мне!

Мальчишка даже не повернул головы. Глаза его блеснули холодным, стальным блеском, он кивнул, не отрываясь от работы. Уэлдон подошел к столу с рулеткой. Несколько секунд наблюдал за игрой, а затем поставил пять сотен на красное. Выиграл, удвоил ставку. Затем поставил на черное и снова выиграл. Поставил все на нечет и еще раз удвоил ставку. В результате получил пять тысяч долларов вместо полутора тысяч. И все это за считанные минуты. Остальные игроки хищно следили за ним, готовые следовать его курсом, потому что человек, которому сопутствует удача, похож на корабль, входящий в порт. А над таким кораблем всегда кружит стая голодных чаек.