- Олесь? – позвала я и по-свойски подергала ее за рукав кофточки. – Не проваливай мой выходной, пожалуйста. И мы позволим тебе выбрать семейный фильм для общего просмотра.

- Вы сказали - два часа, - напомнил водитель с усмешкой.

- Два часа на меня, два часа на девочек. Не все же время им за мной следить. И таким образом у нас от полноценного выходного останется еще четыре часа свободы на следующую неделю. Как видите, я все рассчитала и уже получила разрешение на вылазку, - подняла вверх пиликнувший телефон.

Это в ответ на мое сообщение: «Полина не поместилась в нашу машину. Проявите бдительность» Т-13 прислал короткое: «Ладно», а затем опомнился и застрочил: «Какая машина?», «Куда вы направились?», «Какого..?»

«Серебристый джип. По магазинам... Третье сообщение через мат, я его не поняла».

«Вы взяли Олесю. Немедленно возвращайтесь».

«Тимур, я приняла ваш совет и не спорила, когда вы сказали. А теперь вы постарайтесь не спорить. С нами Олег и Глеб, мы до шести вечера вернемся домой».

***

Олеся не умела говорить спасибо.

Слова благодарности вообще не входили в ее обиход. За всю неделю моих наблюдений, она ни разу не поблагодарила Галину Павловну за вкусную еду, в молчании скинула грязную одежду двум Светланам, что приходят прибраться по средам, не поблагодарила водителя Олега за то, что он нас подвез. И хотя я позволила ей целый час выбирать тени и помаду, это не уберегло меня от претенциозной оценки вдруг заскучавшей Гладько.

В новых, хорошо сидящих на мне джинсах мои нормальные ноги вдруг стали очень коротки, в леггинсах основательно кривоваты. А стоило примерить кофточку приталенного кроя, как меня огорошили восклицанием:

- Понять не могу... У вас талии нет?!

- Ну, зато есть животик, - ответила я беззаботно и сменила кофточку на тунику.

- Это я вижу. И грудь маленькая, - прищурилась девчонка.

- Я не жалуюсь.

- А мужики?

- Мужики знают, что женская привлекательность зиждется не на объемах, а на умении вовремя обнять, выслушать, что-нибудь вкусное приготовить или просто оставить в покое, - мягко улыбнулась я ей и вновь посмотрела на свое отражение. – Честно сказать, если руки на месте, ноги на месте и сисек не три, то я не вижу повода для жалоб. Все можно исправить спортзалом, имплантацией, одеждой или переездом в страну, где пышки почитаются за красавиц.

- Но вы ничего не предпринимаете, кроме одежды.

Я вернулась в кабинку, стянула тунику, взялась за платье.

- Повторюсь, меня все устраивает. А тебя?

- Что? – старшая Гладько не поняла вопроса.

- Тебя все устраивает?

Через зеркало она бросила взгляд на меня, на себя и решила съязвить:

- На вашем фоне я редкая красавица!

- Юная и полная энергии, - весело поддакнула, не собираясь обижаться. Выбралась из леггинсов, опустила юбку и поднялась на носочки, чтобы имитировать туфли на каблуке. - А без фона и по жизни?

- Все, - ее ответ пришел с заминкой, – отлично.

Молчу, расправляю складки.

- Я должна быть в высшей степени довольна, - продолжила она тише.

Мне пришлось закусить губу, дабы не ляпнуть что-нибудь не к месту, и правильно сделала, так как Олеся добавила едва различимо:

- И благодарна за все, что мне дают.

- Похоже на слова Полины, - заметила я. Посмотрела на горку одежды, вспоминая, было ли там болеро или мне только привиделось, что я взяла его из зала. Пока искала, задала следующий вопрос: - Ну и чем, по ее мнению, ты должна быть довольна? Домом, из которого хочется сбежать? Ограничением передвижения? Или наличием манерной фифы под одной крышей с вами? За последнее, думаю у всех у нас огромный долг.