- Так иди поскорее обратно и выбери себе из предложенного меню какой-нибудь фаст-фуд. Мало одетый и размалеванный. В собственном соку. И ешь на здоровье. 

- Ревнуешь? – до этого Максим смотрел перед собой. После моей тирады, склонил голову и внимательно посмотрел мне прямо в глаза. Слава богу, мы уже перешли дорогу и до входа в клуб оставалось всего ничего. 

Да! Чтоб тебе икалось, ревную! И весь этот долгий, казалось, бесконечный год ревновала. Точно знала, что ты, индюк самодовольный, не будешь хранить верность той, к которой у тебя всего лишь желание. Его, понятное дело, можно было притупить и с помощью какой другой девчонки. Более разговорчивой и искушенной. Зачем возиться с такой недотрогой, как я, если можно почти сразу получить желаемое? И не ломать комедию. Не ждать у метро, вылавливая. Целовать, будто в последний раз… 

- Нет, - признаваться не собиралась. – У тебя и так достаточно тех, кто ревнует, хочет, любит, удовлетворяет…

Мы снова начали заводиться. Стояли у входа и цапались на глазах у немного удивленной охраны и топчущихся в очереди молодых людей. Были, кстати, и постарше, но меньшинство. В основном жаждущими как следует оттянуться в выходной в клубе были парни и девчонки лет двадцати. 

- Ревнуешь, - с предвкушением протянул Макс. – У тебя это на лбу написано. 

- Не правда, - машинально потянулась рукой, собственно, ко лбу. Потерла…

Хмыкнув, Мерк щелкнул меня по носу и, сжав пальцами мое запястье, потащил в шумный, душный, заполненный веселящимися людьми зал. Перед тем, как войти, хлопнул одного их охранников по плечу и коротко что-то сказал. Слов я не разобрала. Так и продолжала тереть несчастный лоб. 

Сдав куртку в гардероб, меня потащили дальше. Максим, кстати, на улицу вышел в одном тонком черном свитере. Еще и рукава по локоть засучил. Я бы сразу продрогла. Сколько мы препирались? Минут десять. Я на его месте превратилась бы в настоящую сосульку. 

- Здесь меня можно отпустить, - повысив голос, сказала и дернула рукой. Откуда у него привычка такая взялась? У сестры понахватался? 

- Потеряешься. 

Непробиваемый. 

- Макс… - Он так ловко маневрировал среди толпы танцующих, что я еле поспевала. Чудом удавалось на кого-нибудь не налететь. – Макс… Чтоб тебя… - Определенно, когда он рядом, я готова матюкнуться. Что мне не свойственно. Ругаться я не любила как год назад, так и сейчас. Считала это некрасивым: когда девушка, открывая рот, начинает показывать окружающим насколько она просвещена по данному вопросу. – Меркулов! 

- Не бухти, - не оборачиваясь, обронил он.

Ладно, бухтеть не буду, а вот…

- Ты… Ненормальный… Полный… - Потом обязательно промою рот с мылом. 

Моя несостоявшаяся большая и чистая любовь остановилась, словно врезалась в невидимую преграду. Что было бы странно, учитывая, сколько здесь в это время собралось народа. Дышать нечем. Знала бы, надела другой свитер, а под него футболку, чтобы если что, снять лишнее. Свитер, в смысле. 

Когда он медленно повернул ко мне голову, умудрилась прочитать на лице Мерка изумление. Вон, как одна бровь вверх поползла. Губы плотно сжаты, глаза того и гляди из орбит полезут. Что, красавчик, не ожидал? Я тоже не ожидала. Насколько нужно было вывести меня из себя, чтобы я ТАК разорилась на витиеватые выражения русского языка?

- Знаешь, о чем я сейчас думаю? – елейным голосом спросил Макс, уже хмурясь. Ишь как эмоции на лице заплясали. То одна, то другая… 

- Нет, - мотнула головой. – И знать не хочу.

- Все равно скажу, - не замечая отплясывающую рядом с ним девушку в кожуре от сардельки (а как еще назвать ее через чур откровенный наряд?), произнес молодой человек. – Я хочу тебя… отшлепать. Чтобы после забыла о таких словах.