На деле это означает, что подавляющее большинство из представленных в перечне банков были разворованы и преднамеренно обанкрочены. Вопрос лишь в том, сколько украли клиентских денег – 15–20 или 50–100 %. Речь идет о триллионах рублей, выведенных в теневой оборот и за рубеж. Эта сумма сопоставима с объемом Резервного фонда, из которого в нынешние кризисные времена правительство будет закрывать дефицит госбюджета. То есть перед нами проблема, угрожающая безопасности страны и ее будущим поколениям, из фонда которых сегодня правительство черпает деньги, чтобы возместить украденное.

Потери компенсирует государство, то есть мы с вами, налогоплательщики, – за счет эмиссии денег на санацию и страховые выплаты вкладчикам. Недобросовестные же собственники и менеджеры банков почти ничем не рискуют. Теоретически, если у рухнувшего банка не хватает активов для погашения обязательств, можно привлечь бывших владельцев к субсидиарной ответственности – потребовать с них разницу между требованиями кредиторов и активами банка. Но они, как правило, оказываются «нищими». В подавляющем большинстве случаев банкротство банка связано с выводом активов, когда похищенное имущество легализуется через фиктивные сделки и в итоге оказывается у родственников бывших банкиров или у подконтрольных им фирм, причем закон не позволяет конфисковать имущество у номинальных собственников. Активы выводятся за рубеж, а за ними отправляются и сами владельцы. Плюс ко всему российские суды отказывают в принятии обеспечительных мер, и в результате ускользнуть может даже то имущество, о котором известно кредиторам банка-банкрота.

За 11 лет Агентство по страхованию вкладов получило решения о взыскании всего лишь 101,6 млрд рублей. Но реально удалось получить лишь 180 млн рублей, или 0,18 %. Сорок дел по 34 банкам проиграны или приостановлены по разным причинам. В судебных решениях, как правило, говорится, что вина руководителей кредитной организации в принятии решений о выдаче кредитов не доказана ввиду наличия коллегиальных органов (например, кредитного комитета), принимавших решения о выдаче кредитов. Иногда в судебных документах можно встретить ссылку на акт проверки кредитной организации Банком России – мол, факта негативного финансового положения заемщиков не установлено, иных нарушений не выявлено.

Например, по результатам конкурсного производства в Соцэкономбанке, продолжавшегося шесть лет, при общем объеме требований в 1,1 млрд рублей свои деньги получили только три кредитора (в сумме менее 1 млн рублей), а расходы на конкурсное производство составили почти 21 млн рублей. АСВ почти три года безуспешно пыталось взыскать с восьми руководителей банка во главе с Юрием Ковалем 1,1 млрд рублей – дошло даже до коллегии Верховного суда. Было установлено, что 90 % активов банка пришлось на векселя, покупаемые по договору комиссии компанией, не располагавшей каким-либо имуществом, в итоге ни перечисляемых компании средств, ни бумаг у банка не оказалось. Но судьи почему-то решили, что руководители банка заключали сделки по нормативам и неопровержимых доказательств злого умысла в их действиях не усматривается.

В сентябре 2013 года ЦБ отозвал лицензию у банка «Пушкино», о котором я упоминал в «Охоте на банкира». Спустя два месяца он был признан банкротом, требования кредиторов составили 25,7 млрд рублей. К номинальному владельцу банка, скандально известному адвокату и по совместительству аферисту Александру Добровинскому, никаких вопросов почему-то не возникло ни у АСВ, ни у правоохранительных органов не возникло. Реальный же хозяин Алексей Алякин стал обвиняемым по уголовному делу о хищении и объявлен в международный розыск. АСВ в ноябре 2016 года подало в Арбитражный суд Москвы заявление о привлечении к субсидиарной ответственности в размере 14,8 млрд рублей двенадцати контролирующих банк лиц во главе с Алякиным и бывшим предправления Кириллом Никулиным. Но в декабре 2016-го суд отказался в обеспечение иска арестовать их имущество, указав, что не получил обосновывающих документов. АСВ не удалось даже оспорить в суде хамское требование Никулина о выплате ему зарплаты за два месяца после отзыва лицензии, а также компенсаций за неизрасходованный отпуск и нарушение сроков выплат при увольнении – в общей сложности 5,4 млн рублей. При этом вкладчикам «Пушкино» возвращено всего 1,4 млрд рублей, или около 6 % от размера требований. 30 января 2017 года суд приостановил производство по делу «Пушкино», указав, что «размер субсидиарной ответственности может быть определен только после окончательного формирования конкурсной массы и, соответственно, удовлетворения требований кредиторов», а на сегодня определить его «невозможно, так как у должника имеется нереализованное имущество».