– Нет, – она отчаянно замотала головой. – Не встану, Ада, пока ты не дашь мне клятву. Откажись! Или я умру сегодня же ночью, и моя смерть будет на твоей совести.

Я подняла беспомощный взгляд на графа, но он теперь не вмешивался, только взгляд его стал каким-то странным, приобретя лихорадочный блеск. Онорат нервно тер подбородок и кусал губы. В нем я не нашла поддержки и вновь посмотрела на Эдит.

– Ада, Ада! Спаси меня, умоляю, – воскликнула вновь моя подруга. – У меня и снотворное есть. Я выпью его столько, что утром уже не проснусь. Ты слышишь меня? Если ты не откажешься от Дамиана, я умру!

И силы оставили меня. Я вдруг так ясно увидела мертвую Эдит, что захотелось схватиться за голову и завыть. О, Всевышний, она ведь и правда это сделает, она же сейчас безумна. Но… Но если я скажу то, что она просит… И вновь перед моим внутренним взором встала мертвая девушка. Как я смогу жить и быть счастливой, если на моей совести будет ее смерть? Ох, Всевышний.

– Хорошо, Эдит, – я опустила голову и ответила едва слышно. – Я откажу Дамиану, если он будет свататься. – Мой голос сорвался, но я все же расслышала, как прерывисто выдохнул граф.

– Докажи! – воскликнула Эдит. – Докажи, чтобы я была уверена!

На моих устах появилась горькая усмешка. Я знала только один способ доказать. Обернувшись к молодому человеку, я произнесла:

– Онорат, я принимаю ваше предложение и стану вашей женой.

Слезы побежали по моим щекам, но я заставила себя успокоиться. К тому же в сад вышла матушка, она осмотрела всех нас и стремительно приблизилась.

– Что здесь происходит? – гневно спросила она.

– Торжество справедливости, – ответила Эдит, забыв поздороваться и с хозяйкой дома. – Я удовлетворена, – сказала она уже мне и направилась прочь из нашего дома.

– Я спрашиваю: что происходит? – повторила матушка.

– Я дала согласие господину графу, – пролепетала я и опустилась на скамью, почувствовав, как кружится моя голова.

– Что?! – воскликнула матушка. – Ада! Я требую подробностей! К тому же, – она неожиданно успокоилась, – это не оглашенная помолвка…

– Нет, – я покачала головой. – Я не возьму назад своего слова. Онорат?

– Да? – глухо спросил его светлость.

– Мы могли бы пожениться как можно быстрей? – рыдания рвали мою грудь, но я все еще могла сдерживаться.

– Месяц? – предположил молодой человек.

– Быстрей, – попросила я, опасаясь, что Дамиан успеет вернуться.

– Если свадьба будет слишком поспешна, могут пойти сплетни, что тому есть причина, – мягко возразил он. – Три недели?

– Хорошо, пусть так, – кивнула я и встала. Ноги дрожали, и я вновь упала на скамейку.

– Ада, – матушка снова попробовала призвать меня, но я лишь устало покачала головой. – После поговорим, – произнесла она и удалилась, но до меня успело долететь: – Чертова Матьес, прости, Всевышний.

Онорат некоторое время стоял, глядя на меня. После сел рядом и взял меня за руку; противиться у меня не было сил, да и к чему? Это ведь теперь мой жених. Я горько усмехнулась, и смешок смешался со всхлипом.

– Ада, – граф говорил тихо и тускло, – я знаю, что это согласие у вас вырвали, но я не буду столь благороден, чтобы отказаться от неожиданного счастья, пусть оно мне досталось и таким путем. Пройдет время, и вы привыкнете ко мне, а я всё сделаю, чтобы вы были счастливы. Клянусь вам.

Я посмотрела на него невидящим взглядом, после кивнула и поднялась на ноги.

– Мне нужно к себе в комнату, Онорат, я неважно себя чувствую, – почти шепотом сказала я. – Поговорим с вами позже. Не провожайте меня.

Он не настаивал, и я удалилась в дом. После поднялась к себе в комнату, добрела до кровати и упала на нее, дав наконец свободу рыданиям, давившим грудь.