Я очнулась, ощущая себя летящей по воздуху. До меня доносились неразборчивые звуки. По лицу текли слезы, меня била мелкая дрожь, но тело… я перестала его ощущать.

– Держись, Аиша, не отключайся, - первые слова, что я смогла разобрать из какофонии звуков. Меня уложили в камеру регенерации, и Шерер запустил полную диагностику.

–Что со мной? – с трудом ворочая языком, спросила я, безуспешно пытаясь сжать пальцами руку торианца. Он смотрел на меня,не отвечая, его глаза заполняла тьма. Вмешался уже знакомый док со своей командой. Выставив торианца из медблока, отдал распоряжения помощникам. А затем ввел в вену какой-то препарат, и я почувствовала, что могу слышать, воспринимать, осознавать. И вообще – я живу. Камера регенерации выполняла свою задачу, убирая последствия травмы, нанесенной моему мозгу–возвращая телу двигательные способности.

Я же, все еще находясь в регенераторе, занялась восстановлением нейронных связей и нервных клеток после повреждения. Никогда раньше не сталкивалась ни с чем подобным, не думала, что так легко попадусь. Расслабилась, почувствовала себя неуязвимой. Моя ошибка, которая может дорого мне обойтись.

Препарат начал действовать, я не смогла долго ему сопротивляться. Надеюсь, тело и разум знает, что им нужно, и меня не подведут.

Когда в следующий раз открыла глаза – было темно. Я оказалась в отдельной палате, уже без регенератора. Сделала пару глубоких вдохов и выдохов. И поняла, что в палате я не одна. Напряглась, приготовившись вскочить, нападать, сражаться за собственную жизнь, хотя инстинктивно понимала, сколь мало у меня осталось сил и вряд ли я смогу встать.

– Спокойно, Аиша. Это я, - родной голос, донесшийся из темноты, заставил тело расслабиться. – Вижу, ты не скучала и уже успела привлечь к себе внимание.

– Стив? Как ты здесь оказался? – мне хотелось его обнять, но тело все еще было вялым.

– Работаю в бригаде механиков, вольнонаемный. Вчера получил допуск на эсминец, - Стив уселся рядом со мной и провел сканером вдоль тела, глаза привыкли к темноте, и я заметила, что он где-то раздобыл медицинскую форму, и полностью сменил внешность,- восстановление отняло у тебя много сил. Это нехорошо.

– Сколько у меня времени? – с усталым равнодушием спросила я.

– Неделя, не больше, - увидела, как дядя с досадой качает головой, - постараюсь вернуться завтра ночью, после обхода.

– Меня пробили, Стив, - даже со стороны мне собственный тон показался обиженным и слегка плаксивым, - невероятно. Я думала, что умру.

–Тебе есть над чем работать. Главное, знать свои слабые стороны, - с обычным рационализмом посоветовал мужчина. А после насторожился, прислушиваясь к ночным звукам медблока. Затем поспешно встал и прошел к аппарату у моей постели, делая вид, что погружен в работу. Вовремя. Дверь отворилась, впуская в палату Шерера. Он сделал по направлению ко мне несколько шагов, и застыл, сверля взглядом Стива.

– Доброй ночи, - деловито отсоединяя меня от ставшего уже ненужным аппарата, обратился Стив к ночному гостю, - в это время посещения запрещены.

– Мне это известно, - Шерер преградил Стиву выход, - я вас здесь раньше не видел.

–Недавно примкнул к команде доктора Ставински, - спокойно пояснил Стив и, словно не обращая внимания на угрожающий вид Шерера, уверенно обошел его и вышел из палаты.

Несколько секунд Шерер просто молча, меня рассматривал. Его взгляд был не просто пристальным, он казался осязаемым, струясь по коже, вызывая легкую прохладу.

– Я прошу прощения за то, что подверг вашу жизнь опасности, - медленно, словно с трудом, произнес торианец. В палате сгустилось напряжение, температура воздуха ощутимо упала.