– Малышка, в моих вещах есть несколько весьма полезных устройств, и одно из них – альтернейский глушитель. Благодаря ему мы сможем свободно общаться и здесь, не опасаясь прослушки, – и вроде бы все слова знакомые, но их смысл ускользал от меня, ведь я рассчитывала услышать совершенно иное. – Детка, – низко хохотнул Шейн, и позвоночник пронзило сладкой истомой, – я с большим усердием исполню абсолютно все твои фантазии, связанные с душем, – и этот подлый искуситель прикусил нежную мочку уха, с удивлением услышала собственный глухой стон, – но не сейчас. Нас ждут на ужине, – и оставил одну – обнаженную, крайне возбужденную, а еще обиженную. Опасная, я вам скажу, комбинация!

8. Глава 8

Дрожащими руками отключила душ и уставилась на себя в зеркало: блестящие глаза, яркий румянец на смуглых скулах, искусанные губы, сорванное дыхание, как после очередного марш-броска, устроенного майором Фолком. Побрызгала лицо ледяной водой – не помогло. Нельзя подчиняться желаниям тела. Уже почти пять лет я успешно игнорировала их, не подпуская к себе никого после Ричарда, так что же случилось сейчас? Мои гормоны разом взбунтовались и пошли вразнос, разрывая свою хозяйку самой настоящей жаждой. Или все дело в особенном партнере? За прошедшее время я знакомилась с большим количеством мужчин-военных по долгу службы, однако же сблизиться с кем-то из них мне совершенно не хотелось, в отличии от керва. Сердечный ритм постепенно приходил в норму, да и щеки вернули себе обычный золотистый цвет. Последний раз мазнула взглядом по отражению и, оставшись довольной успешно найденным равновесием, вышла в спальню. Хорошо, что Шейна здесь не было. Мне нужно еще пять минут, чтобы снова надеть свою обычную броню и выбросить все глупости из головы. Сейчас ничто не должно отвлекать, от этого без преувеличений зависит моя жизнь. Форменный китель придал уверенности. Несколькими движениями взбила кудряшки и шагнула в гостиную. Мое невозмутимое лицо больше не отражало ту бурю эмоций, которая терзала меня еще каких-то десять минут назад.

Норман поднялся с кресла на звук шагов. В янтарных глазах еще мелькали отблески откровенной игры, но, наткнувшись на мой ровный взгляд, он сначала удивленно поднял бровь.

– Нас ждут в столовой, Шейн. Идем, – отстраненно произнесла я и махнула рукой, предлагая ему выйти первым.

Люблю понимающих мужчин, не стоит сейчас начинать со мной разговор, а вот потом… Потом я сама решу, когда именно мы вернемся к произошедшему.

Осознала масштабы катастрофы в общей комнате приема пищи, едва мы расположились за капитанским столиком. Для начала каждый из присутствующих, включая чокнутое высочество (а это около тридцати мужчин), счел свои долгом подойти и засвидетельствовать лично мне свое глубочайшее почтение и невообразимую радость от оказанной чести сопровождать меня на Ноарию. Одним засвидетельствованием дело не ограничилось. На пятнадцатой черноволосой макушке, склонившейся к моей руке, к этому моменту обреченно лежащей на краю стола для удобства очередного офицера, Норман согнул вилку, а генерал, боюсь, стер себе все зубы, сдерживая гневный рык. Овощное рагу и мясо безнадежно остыли, а я с грустным видом провожала очередного ноарийца. Громкий звук моего протестующего против голодовки организма заставил капитана хлопнуть кулаком по столу, и в образовавшейся внезапно тишине его голос прозвучал зловеще:

– Наша гостья голодна. Надеюсь у всех хватит такта позволить ей, наконец, поужинать, – колкие ледяные интонации Гектора поубавили пыл у его подчиненных.