– А папа говорит, что можно.

– Тогда я пойду за куклой.

– Пойдем вместе.

Лютый дождался, пока дочь выйдет с игрушкой во двор, и прошел в спальню, где на кровати лежала жена.

Он присел в кресло у трельяжа и спросил:

– Почему ты увела дочь из школы?

– Мне было стыдно, – проговорила Дарья.

– Стыдно?

– Представь себе, да! Зачем ты устроил этот спектакль?

– С каких пор ты решила, что я должен отчитываться перед тобой? Мне казалось, мы все обсудили. Я был уверен, что ты сделаешь все так, как надо, и что? Ты все испортила.

– Это ты портишь дочь. Влас, мы не можем жить так.

– Как так?

– Отдельно ото всех, ставя себя выше других. Мы должны быть в обществе.

– Лично я никому ничего не должен в этом поселке. Мне – да, я – нет!

– Что с тобой произошло? Ты стал совсем другим.

Лютый усмехнулся и проговорил:

– Да, я стал другим. Самим собой. Я наконец-то почувствовал себя человеком, а не животным в стаде. Сейчас я могу все! Никто не посмеет сказать слово против меня. Такие, как я, привели к власти тех, кто сейчас правит страной. Взамен они дали нам свободу. Полную!.. В своей стране мы наведем наш порядок. Но я уже говорил об этом. Теперь о том, что касается тебя. Ты – мать моей дочери. Поэтому тебе придется вести себя так, как скажу я, слушать меня во всем. Иначе мне придется заставлять тебя и наказывать за малейшее непослушание.

– Значит, вчера ты наказал меня?

– Разве близость с любимым человеком может быть наказанием?

– То, что ты творил со мной, с любимым человеком не делают.

– Ты давно должна была понять, я не люблю тебя. Была любовь, да вся вышла. Но ты моя жена, а посему обязана исполнять супружеский долг, терпеть, если будет больно.

– А какой твой долг?

– Ты говоришь много лишнего, Дарья, и задаешь ненужные вопросы. Тебе следует избавиться от этих дурных привычек и смириться с тем, что я твой хозяин.

– Я стала рабой?

– Считай как знаешь. Только крепко запомни, ты живешь на свете лишь потому, что являешься матерью моей дочери. Уйти из семьи ты можешь только в могилу. Хотя, возможно, я и отпущу тебя, когда дочь станет самостоятельной. Сейчас я отдохну, ночью меня не будет, а завра уеду. На неделю, может больше. А ты за это время подумай.

Дарья посмотрела на Лютого и спросила:

– О чем же мне подумать?

– Стоит ли по глупости быть постоянно битой и униженной, когда можно жить достойно, по-человечески. Будешь вести себя как надо, сможешь иметь все. В противном случае… нет, об этом я и говорить не хочу. Вот о чем подумай! Да, и потихоньку собирай вещи. Как вернусь, мы переедем в новый, большой дом. Этот я верну отцу, чтобы он не доставал меня.

– Откуда у тебя новый дом?

– Дома, Дарья, покупают либо строят. Так вот я купил новый дом. Можешь на досуге посмотреть на него. Он принадлежал Биглайзену. Лучший в поселке! Еврей решил уехать, вот я и купил этот дом по случаю. Ну все, отлеживайся, я устал, мне надо отдохнуть.

Дарья ничего не сказала.

Лютый усмехнулся и заявил:

– Вот. Молчишь. Правильно! Значит, начала думать. Продолжай в том же духе. До отъезда я не трону тебя. Будь спокойна. Приходи в себя.

Лютый встал, посмотрел на жену, резко повернулся и вышел из спальни. Спустя полчаса он уже спал в гостиной на разложенном диване безмятежным сном ребенка.

Ночью и утром Лютый гулял. Ближе к обеду сотник заехал в старый, как он теперь его называл, дом.

Дарья встретила его у порога. Она была в национальной одежде, что крайне удивило Лютого.

– Ты чего это нарядилась?

– Я все обдумала, Влас. Ты прав во всем. Я буду тебе образцовой и послушной женой. Ты воюешь за свободу нашей родины, против москалей, евреев, других поганцев. Я должна во всем помогать тебе и буду делать все, что ты прикажешь.