– Но это строка из другого стихотворения!

– Что? И его тоже написал По?

– Да. Стихотворение называется «Страна снов». Хочешь, прочту? Компьютер выдал целые строфы, в которые входит твоя цитата.

– Читай.

– Хорошо. Правда, я не очень хорошо умею декламировать, но слушай. Сам напросился… Итак:

Вот так. Ага, здесь есть еще примечание редактора: Эйдолон – это значит «фантом», «призрак».

Я утратил дар речи.

– Эй, Джек? Ты там, случайно, не умер?

– Прочитай, пожалуйста, еще раз. Только помедленнее.

Я переписал стихотворение в свою записную книжку. Можно было, конечно, попросить Лори распечатать его, а потом прийти и забрать, однако мне не хотелось трогаться с места. Хоть на несколько минут, но мне необходимо было остаться наедине с тем, что мне открылось.

– А в чем дело, Джек? – спросила меня Лори, дочитав строфу до конца. – Мне кажется, это стихотворение тебя очень взволновало.

– Я еще и сам не знаю, в чем дело. Извини, мне нужно бежать. – И я дал отбой.

В следующее мгновение я почувствовал, как меня словно бы обволакивает горячим паром. Окружающее давило, стены смыкались, я почти задыхался, хотя помещение отдела новостей было довольно просторным. Сердце захлебывалось тягучей кровью, а сквозь розовый пузырящийся туман перед глазами пронеслось видение – Шон на залитом кровью переднем сиденье «шевроле».

Гленн снова разговаривал с кем-то из своего кабинета, и я, без церемоний зайдя внутрь, уселся напротив него. Шеф указал мне глазами на дверь и дернул головой, очевидно намекая, чтобы я подождал снаружи, пока он закончит. Но я не двинулся с места. Главный снова кивнул в сторону выхода, и я отрицательно покачал головой.

– Послушай, у меня тут возникло одно срочное дело, – проговорил он в трубку. – Может быть, я перезвоню попозже? Отлично. Ну пока.

Он повесил трубку и повернулся ко мне.

– Что стряслось?

– Мне нужно поехать в Чикаго, – нагло заявил я. – Лучше всего – прямо сегодня. Потом, вероятно, придется слетать в Вашингтон и еще в Куантико, что в штате Виргиния. Я хочу установить контакт с ФБР и запросить у них кое-какую информацию.

На Гленна мой рассказ не произвел никакого впечатления.

– «Вне границ и вне времен»? – переспросил он. – Послушай, Джек, подобные слова вполне могут возникнуть в мозгу у каждого, кто решается на самоубийство. Тот факт, что аналогичная строчка встретилась в стихотворении, написанном каким-то психически больным малым сто пятьдесят лет назад, еще ничего не означает. Как и то, что еще один коп-самоубийца процитировал в последнем письме строки того же поэта, взятые из другого стихотворения. Пойми меня правильно, но это, скорее всего, простое совпадение. В любом случае обнаруженные тобой факты вряд ли указывают на то, что ты вот-вот разоблачишь заговор врагов Отечества.

– А как насчет Рашера и Родерика Ашера? Налицо тройное совпадение, а ты считаешь, что это не стоит даже проверять.

– Я не сказал, что это не стоит проверять, – возразил Гленн, повысив голос, что не сулило ничего хорошего. – Разумеется, ты должен проверить это, и тщательно. Но – по телефону. Я не могу отправить тебя в командировку по всей стране на основании того, что ты тут наплел.

Он раздраженно крутанулся на своем кресле, чтобы проверить, нет ли каких срочных сообщений на экране его персонального компьютера. Но монитор оказался пуст, и Гленн снова повернулся ко мне.