- Владислав Сергеевич, Алиса Владимировна, - кивнул приветственно, спохватившись, получив пару тычков от напарника.
- Куда ты смотришь, идиот?! – зашипел на него Егор, бросив взгляд на прошедшую троицу, кивнул им в приветствии. – Хочешь, чтобы Павел Александрович тебя тут прямо похоронил под этим ковром? Или Елисей Павлович узнал?
Валентин облизнул пересохшие губы от накатившего жара, оттянув ворот рубашки, кивая новым пришедшим посетителям.
- Она просто чертовски горячая.
И тут же словил подзатыльник от спешно оглядывающегося на роботов Егора, зашипевшего ему в ухо:
- Не вздумай такое при начальстве ляпнуть! Тем более при…
- Что именно ляпнуть и кому?
Вкрадчивый голос заставил парочку выпрямиться по стрункам. Егор медленно разжал пальцы, выпуская дорогую ткань форменного пиджака, нервно приглаживая русые волосы и сглотнув, посмотрел в прищуренные зеленые глаза. Рядом в такой же позе суслика застыл Валентин, резко изменивший цвет лица с загорелого из отпуска во Вьетнаме на бледный сероватый оттенок будущего мертвеца.
А он им станет, если сейчас быстро не придумают отмазку.
- Маме ляпнуть, - дернулся, стоило Елисею подойти еще ближе. Отклонился, ощущая запах его туалетной воды, ударившей в нос, и едва не рухнул назад, стоило из-за спины старшего сына их директора выйти еще двоим. Взгляд одного – каре-зеленый, скучающий. К нему мгновенно подскочила какая-то темноволосая девица из толпы ожидающих своей очереди под возмущенные выкрики и прижалась своим тощим телом к нему, едва не обхватив ногами в ультракоротких шортах.
- Любимый! – визгливо потянула. Отчего Антон Канарейкин поморщился, попытавшись вытащить свою руку из хватки цепкой девицы, но безуспешно. Она мотнула головой, отбрасывая с глаз темные пряди модной стрижки каре и надула губки.
- И тебе привет, Валя, - отозвался Антон с неохотой, взглянув на старшего брата с тоской. – Ты что тут делаешь? Мы же расстались.
- Ну что ты, глупенький, - разулыбалась девица, потираясь об него, отчаянно хлопая ресницами. – Всего лишь небольшая размолвка двух влюбленных!
Елисей прекратил сверлить взглядом охрану, отчего та резко выдохнула и повернулся к парочке, окидывая взглядом девицу.
- Валя, - потянул со вздохом, глазами показывая брату, чтобы избавился от нее. Тот в ответ неопределенно пожал плечами. – В твоих влажных мечтах вы там какие-то влюбленные. Прекрати душить моего брата своими тощими клешнями.
Валентина зыркнула на Елисея ненавистным взором, в котором застыла глубокая обида и снова посмотрела на мрачного Антона, трясся его за руку.
- Мася, скажи ему. Он меня оскорбляет!
- Кого тут можно оскорблять, зайка, - ехидный голос Марка заставил девчонку вновь повернуться к парням, вздрагивая от холодного взора платинового блондина, с равнодушием осматривающего свой маникюр. Он вскинул брови на Антона, поинтересовавшись:
- Зверюшку возьмешь с собой?
Валечка открыла рот, а Канарейкин фыркнул.
- А куда ее денешь? Пришла уже.
- Это будет веселенький вечер, - хмыкнул Елисей, снова поворачиваясь к вставшим по струнке охранникам. – Моя сестра внутри?
- С друзьями прибыли полчаса назад, - отрапортовал Валентин, едва выдержав тяжелый взор Елисея. Вот уж правда. Не хотел бы он встретиться лицом с этими кулаками. Сам лично несколько раз видел, как Канарейкин расправляется с пятью пьяными мужиками, будучи взбешенным до невменяемого состояния.
- Отлично, а теперь давай, работай раб, солнце уже село, - похлопал его по плечу Елисей, двинувшись внутрь под раздражающий щебет Валентины, повисшей на руке Антона. Последним в клуб под ахи и охи девушек, пытавшихся запечатлеть на свои смартфоны и айфоны красавца блондина, зашел Марк Тасманов. От одного его взгляда по спинам обоих мужчин пробежались мурашки, а уж когда ухмыльнулся, вовсе резко поплохело. Он едва заметно поманил парочку пальцем, вынуждая приблизиться.