- Ненадолго, а то бесит шумом своим в процессоре. Когда уже дроидов нормальных закупят? – задумчиво потянул Марк, пока Родион стучал кончиком ручки по столу, достав ее с пола.  Короче, отпускайте. Ясно дело, что ничего пришить вы мне не сможете, - развел он руками, кладя на стол наручники под пристальным взором.

- Дедушка научил, - подмигнул, заметив интерес на лице дежурного, наклонившего голову. Родион вздохнул, откидываясь в кресле, и сжал переносицу, отодвинув рукой портрет президента на цифровом фото, которого периодически сменяла семья.

- Между прочим, это самое настоящее хулиганство, - устало проговорил, разглядывая ухмыляющегося блондина с ног до головы. Что ему он пришить может? Главный прокурор в близком общении с его семьей, крупные бизнесмены вроде Канарейкина и Радова тут же пришлют адвокатов зубастых, это если не брать его семью в расчет. А там тоже: отец большая знаменитость, мать известный филантроп и тоже из «своих». Дедушка ушел в отставку полковником, а сам парень не в пример давным-давно на глянце светит красивым личиком, радуя периодически постами в соцсетях с сотнями тысяч фанаток. Да стоит только заикнуться о тюрьме, вокруг отделения толпа с вилами встанет.

- Еще раз: доказательства? – потянул Марк, небрежно стряхивая невидимую пылинку с рукава рубашки.

- Сумка с пустыми баллончиками, маска, одежда, - начал перечислять сержант, но Тасманов его перебил.

- Ничего удивительного. Я же художник, мой отец художник, бабушка художница, - снова пожал плечами.

- И художествовал подле офиса Заборина? – вскинул брови. – Вроде у вашей семьи с ними конфликты были в прошлом году.

- Да какие конфликты, господин дежурный? Так буря в стакане. А насчет художеств – там же галерея семьи Немцовых – хороших друзей моих родителей.

- Господи, еще одни, - буркнул дежурный, добавляя к многочисленному славному списку защитной стены парня очередную партию именитых фамилий. На него даже дышать нельзя, вдруг решат, что он его тут обижает. Хотя сам Тасманов выглядел расслабленным. Всего-то восемь часов в одиночной комфортабельной камере на мягкой кушетке с пледом – новые правила по заключенным, как в Европе. Убрали жесткие скамейки, сотрудники исключительно вежливы. Гостиничный сервис, а не тюрьма, потому мужчина порой грустил, что не родился хотя бы лет на тридцать раньше, когда места, не столь отдаленные были похожи на карцеры.

- Бросьте, сержант, - поставив локти на стол, устроился с комфортом, пинком ноги включая робота, со скрипом пытающегося вновь фиксировать процесс составления протокола. – Согласитесь, никакого смысла из мыльного пузыря воздушный шар надувать.

Проведя нервно ладонью по коротким темным волосам, Родион убрал наручники в стол, не видя в них смысла. Вот уж забавлялись ребята, когда парня нашли пристегнутым к собственному рулю. Интересно, почему не отстегнулся? Все же задал этот вопрос Тасманову, получив в ответ ленивую улыбку.

- Зачем? Ведь так интереснее. И моя Принцесса довольна.

Кто такая Принцесса уточнять не стал, хмыкая негромко. Собрался уже бросить бесполезное дело фиксировать на парня все детали, когда двери комнаты распахнулись, а внутрь ввались двое молодых людей, в которых признал наследников семьи Канарейкиных.

- Молодые люди! – пищала неуверенно за их спинами Люба, бросая испуганный взгляд на сержанта. Остановить не могла – запрещено правилами. По считанной информации с электронного паспорта даже не стали спрашивать, кем они приходятся Тасманову. Особенно старшего сына Канарейкиных, так часто самого попадавшего сюда за драки.