Лиси неожиданно выдает визгливым криком:

– Жить свободным, жить сполна! Это билет в один конец дан нам! Так уж вышло, ты прости! Я принял все, что на моем пути!

И тут я понимаю, что это она так поет.

– …дорога в а-а-а-ад мой удел! Во-о-от мой удел! Во-о-от мой удел! Дорога в а-а-а-ад мой удел!

– Ты откуда это знаешь?! – кричу ей.

– Мой первый папа скачал кучу песен из памяти второго папы! – отвечает она мне. – Причем с музыкой! Я ее слышу! Жаль, не могу воспроизвести! Но надеюсь в будущем научусь выдавать такие звуки!

– А что за ад? – интересуется Буги.

– Ты спрашиваешь что такое зад? – удивляется Гон-Донн.

– Нет! Я спрашиваю про ад! Почему туда ведет дорога?

Здоровяк смотрит на Лиси. Но та лишь пожимает плечами. И обращается ко мне.

– Ты знаешь что такое ад?

Я хмыкаю. И отвечаю.

– Это локация такая. Там жарко. Везде текут реки с лавой. Бегают всякие демонические создания, черти и архидемоны.

– Когда жарко и тепло я люблю! – восклицает Закко. – А опыта за демонических созданий много дают?

Хех!

– Думаю, да! – отвечаю ему.

– Я хочу в ад! – радостно кричит Совершенство.

– Да мы и так летим в ад! – усмехаюсь я. Увидев удивленные лица товарищей, поясняю. – Другие народы среди людей считают адом не огненную геенну, а ледяной мир. А мы к нему, считай, и летим.

– Ура! – снова орет Лиси. И повторяет припев. – Дорога в а-а-а-ад мой удел!

Везет ей. Радостная такая. А мне, чтобы нормальный настрой поддерживать, остается не думать о том, что на самом деле нас поджидает в локации Долина Студеного Пика.

А там поджидает звездец.

Неожиданно, туринос, на котором лечу я, резко перестает работать своими крыльями, обмякает, словно вырубился, и клюет мордой вниз. Мы начинаем штопором падать.

– Ты куда-а-а?! – доносится до меня удаляющийся крик Буги.

А мы с туриносом все падаем и падаем!

Что за фигня?!

– Полллетать?! – в панике вопрошает у меня Кеша.

А вот нихрена не полллетать!

Теперь химероид не выглядит гордой птицей, наслаждающейся полетом. Ветер в ушах приглушает его вопль.

Высота-то – будь здоров! Под нами далекие макушки елей. Отсюда они кажутся маленькими зелеными шипами, что пронзят нас, когда мы на них свалимся.

Но, в любом случае, деревья лучше, чем скальные отроги, что расположены немного в стороне. Шмякнуться об острые камни хочется намного меньше.

Ах, вот в чем дело!

Наконец замечаю причину нашего падения.

– Ктулху, засранец! – в гневе кричу, сквозь встречный ветер.

– Мррразь! – добавляет Кеша, обращая внимание на краказю. – За борррт эту мрразь!

– Ага, попробуй, отцепи ее!

Дело в том, что Ктулху, пока я был увлечен полетом, незаметно отсоединился от меня. А потом медленно сполз к новой жертве. И ей стала…

Тут можно не гадать. Загривок туриноса аппетитно маячил перед взором краказю.

Сейчас же мне приходится прикладывать все силы, чтобы отодрать щупальца Ктулху от шеи летающего быка.

– Вот же тупое создание! – ругаюсь на лету я. Ведь, после подключения краказю требуется время, чтобы захватить контроль. Этот период паразит и жертва обездвижены. Это же нужно додуматься проводить захват во время полета на такой высоте! – Я думал, что у меня только Кеша такой!

– Кешша умный! – возмущается химероид. – Мрразь – тупая!

А потом добавляет:

– А хозззяин деббил!

– Сейчас полллетать отправлю! – угрожаю передразнивая питомца. – Только задницу сначала подпалю!

И образовываю в руке небольшой шарик огня, который тут же сдувается встречными потоками.

Сука!

Вообще, готовил я его не для Кешы. Собирался огнем воспользоваться, чтобы подпалить кожу Ктулху и заставить его отцепиться от туриноса.